"Руслан Белов. Хирург и она: Матрица? (Новогодняя история)" - читать интересную книгу автора

- Я их не крал, я их взял в счет будущего гонорара.
- Да, да, конечно. Вы можете взять их себе.
- А что, вы меня выгоняете?
- Да нет, что вы! Продолжайте. Вы говорили о моем отце.
- Так вот, ваш отец не смог, не захотел сделать из вас женщину.
- Вы что имеете в виду?!
- Да нет, я не о том... Понимаете, отец должен стать для дочери самым
близким человеком. Если он сможет стать таким, если он захочет стать таким,
то дочь станет полноценной женщиной. В вашем случае это не получилось. Во
всех мужчинах вы волей-неволей видите неприятные черты отца. Кстати, ведь
это он разбил вам нос?
- Нет, не он. Он просто посадил меня на шкаф и ушел пить пиво. Через
час я спрыгнула и ударилась о табуретку.
- Замечательно. Весьма известного и весьма благородного француза, князя
Шарля-Мориса Талейрана-Перигора, тоже в детстве сажали на шкаф, и он тоже
упал, но сломал не нос, а ногу. И сильно хромал всю жизнь. Мы с вами
говорили о мужчинах, говорили, что они в целом красивее женщин, Так вот это
еще и потому, что они пытаются как-то восполнить свои физические недостатки.
Талейран стал епископом, а потом и министром иностранных дел всех поголовно
пожизненных правительств - от королевских до наполеоновских - и всегда был
любим и преследуем самыми красивыми женщинами своего времени...
Даша задумалась, о том, что "болит". Хирург посидел немного, глядя себе
под ноги.
- Что-то у нас очень мало действия, - наконец сказал он, устремляя взор
на бутылку. - Может быть, выпьем?
- Давайте. Налейте мне полный фужер. Мы выпьем, а потом вы мне
расскажете о себе.
Они выпили. Насладившись диалогом вина со слизистой желудка, Хирург
заговорил.
- А что рассказывать? Дед - генерал, его расстреляли в тридцать
девятом. Мама с папой пропали в лагерях, жил у бабушки. Выучился, стал
неплохим хирургом...
- А спились как?
Хирург посмотрел неприязненно, однако, переломив себя, ответил,
скоморошески искря глазами:
- Женщина. Меня сгубила женщина. Пошло сгубила.
Даша посмотрела злорадно. Хирург, глянув на деньги, продолжил:
- Однажды лежала у меня в палате женщина из богатой и весьма известной
в мафиозных кругах семьи. Кожа, как у вас, кровь с молоком, гладенькая до
глазопомешательства, но пара другая деталей совсем никуда. Оторви, как
говориться, да брось. А я тогда был молодой, наглый, ни одну юбку не
пропускал да гением себя мнил. А она глазки загадочные мне строила, о
богатстве родителей рассказывала, о доме в Лондоне и дворце в Ницце. Так
влюбилась, что, в конце концов, намекнула, что если не отдамся ей прямо в
палате, то натравит на меня охранников отца с просьбой оставить от меня
рожки да ножки. А у меня от одного ее вида все мужские гормоны напрочь
скисали, ну и пришлось вкруговую идти. Сказал ей, что был уродцем, и лицо и
прочие красивости сделал себе сам. И предложил сделать и ее красивой. Она,
естественно, согласилась, и я сделал. В загородном доме ее папаши. У Лоры,
так ее звали, были небольшие проблемы с надпочечниками и желчным пузырем, я