"Руслан Белов. Любовь зла" - читать интересную книгу автора

ним расставаться, когда нас еще, казалось бы, ничто не связывало и ничто не
обещало столь бурного будущего. Тогда я еще не понимала своих чувств и
желаний. Последнее даже послужило поводом для курьеза, случившегося в одну
из следующих встреч.
Он затащил меня в постель. Если до конца быть честной, ему почти не
пришлось соблазнять меня - воздух горел между нами. Но я была страшно
возмущена столь скоропалительной реализацией наших высоких чувств.
Я не шучу, не иронизирую и, думаю, не преувеличиваю, говоря о высоких
чувствах. Едва встретившись, мы понимали друг друга без слов, с полу
взгляда, с полу вздоха, не касаясь, и, временами, даже не видя один другого.
Моя школьная подруга хотела похвастаться своим запасным поклонником и
привела меня к нему в гости. Она была расстроена и рассержена, что на нее
никто не обращает внимания. А мы, действительно, настолько были поглощены
волшебством, окутавшим нас, что совершенно забыли о ней. Мы словно оказались
в плену паутины спеленавшей нас вместе невидимой нитью. Должно быть, я
ошибалась, и для него это не было пеленой высоких чувств, а было медовым
сном неутолимой страсти. Возможно, я ошибаюсь дважды, и он разделял мои
чувства, но ему был непосилен накал моих страстей.
Он оказался восхитительным любовником, но, уходя от него утром, я
отвернулась от тянувшихся ко мне губ и рук и сказала: "Пожалуйста, без
фамильярности". Не смотря на печальную ситуацию, много бы отдала, чтобы еще
раз увидеть его лицо в этот момент. Хорошо хотя бы не сказала, что
проведенная вместе ночь - не повод для знакомства. К сожалению, тогда я была
совершенно серьезна. Я повторяю, к сожалению, потому что, не вняв его
просьбе, уехала на два месяца в археологическую экспедицию, и позже было
безумно жаль потерянного времени. Мы смеялись, вспоминая эту ситуацию, но
как же мне было грустно.
Потом медовый сон закончился.
У моего любимого начались приступы черной хандры, а я, чтобы хоть
ненадолго преодолеть возникшее отчуждение, раз за разом пыталась заманить
его в ловушку страсти. И у меня получалось, но заканчивалась ночь, вновь
наваливалось отчуждение. Мне каждый раз казалось, что я вижу его в последний
раз. Мне хотелось вцепиться в дверной косяк, чтобы он не мог закрыть за мной
дверь.
Может быть, я так и делала, все, происшедшее тогда с нами, осталось в
тумане непрерывной боли. Помню хорошо только, как однажды, он запретил мне
приходить, и я весь вечер простояла, прижавшись спиной к стене дома на
другой стороне улицы, напротив его окон. Не знаю, зачем я это делала. Все
мое существо рвалось к нему, вот он, близко, рядом. Я видела, как он на
кухне у плиты варит кофе. Его окно было довольно далеко от меня, но я знала
каждое его движение, знала, что именно он делает. Потом он вернулся в
комнату, опустился на диван, и появилась мысль, что он не один, с ним
другая. Мне стало совсем плохо, нахлынули темнота и дурнота. Я села на
корточки и опустила голову между колен, пытаясь ровно дышать, чтобы не
потерять сознание. Столь черной ревности я не испытывала никогда в жизни.
Потом хватило сил уйти. Что было дальше, не помню.
В одну из ночей-ловушек я забеременела. Сначала я обрадовалась, - его
не будет, но останется ребенок. А потом поймала себя на мысли, что надеюсь,
быть может, он останется ради ребенка, и испугалась. И затаилась, но долго
не выдержала, снова пришла к нему. Он догадался обо всем сам. Я не