"Дмитрий Белозерцев. Мифы из будущего " - читать интересную книгу автора

одновременно, чтобы всегда быть в них и они были с тобой. Но без размножения
это было не реально. А копировальный центр далеко. Поэтому осталось только
по старинке зачерпнуть с собой в карман пригоршню от каждого озера. Потом,
много лет спустя можно будет любоваться на брызги этих озёр, доставая их из
ларца, и вспоминать. Уноситься в даль к ним и видеть в маленькой капле целое
озеро в тот солнечный день, когда был там.
Ночь застала сына моря и солнца на выходе из долины. Он снова
поднимался в гору по дороге, которой и шёл весь день. Солнце лениво играло в
прятки. Оно присело за холмы создавшие долину, но не спрятало своего
красного ореола, который торчал промеж вершин. Долина потемнела, а небо
стало над ним кроваво красным. Склон по которому вилась красная дорога стал
чёрным. Чем дальше садилось солнце, тем чернее становилась долина и холмы
вокруг. Дорога, на которой стоял сын моря и солнца, становилась более
кровавой, принимая тёмно-красный цвет богатой гемоглобином крови. Как солнце
зашло совсем, погаснув на западе, дорога вспыхнула внутренним светом, как
артерия на просвет лампы, и потекла вниз в долину. Густой поток рубиновой
крови, стекал в чёрную долину. Поток несся к пластиковым лужам на месте
последний, который вспыхнули призрачным зелёным светом. Поток бежал и бежал
вниз по склону, неся с собой образы всех, кто прошёл этим путём. Поток
возвращал их назад в города. Сын моря и солнца сошёл на дорогу и присел на
чёрную кочку, которая тут же рассыпалась в сажу. Зеленевшие днём растения
были черны и от малейшего прикосновения рассыпались в пыль. Сын моря и
солнца быстро весь перемазался. Но остался на чёрной обочине, горячего
потока. Этот поток и сеть мелких, местных дорожек и тропинок, вспыхнувших в
сгоревшей темноте, несли призраки бывших здесь когда-то людей к зелёным
огням. Эти потоки топили призраков в пластике, стремясь наполнить его
пустоту пустотой, чтобы снова возникли лопнувшие поселения. И так
продолжалось всю ночь. Сын моря и солнца лениво брёл по берегу дороги,
поднимая каждым шагом облако сажи. Он брёл вверх по течению и к рассвету был
на вершине гряды холмов. Свет приближался. Долина остывала, засеребрившись
пеплом и золой прошедшей ночи. На месте, горевших зелёным, призрачных
селений зияли чёрные дыры. И первый луч, проникший в долину через перевал,
смыл налёт когда-то бывшего пожара. Долина снова стала зелёной, с
искрящимися бриллиантами озёр. Сын моря и солнца переваливал через перевал
одновременно с шедшим ему навстречу этим лучом. Они кивнули друг другу и
пошли каждый в свою сторону.
Все рощи были священные. Несвященные вырубили когда прогресс начинал
свой разбег. А тронуть священные никто не посмел. И они разрослись став
лесами, но священными по обычаю. Они скрыли пейзаж, похоронили изломы
местности. Захватили поселения выгнав жильцов и скрыли их в своих
непролазных чащах. И небоскрёбы стали покрытыми лесом холмами, в пещерах
которых жили летучие мыши, дикие звери и птицы. Леса, как плесень.
Цивилизация заплесневела, заброшенная своими создателями. Только ветер
проветривал вершины высоких холмов, выдувая плесень высоких деревьев. Каждая
вершина скрывает свою терру инкогнита, которая невидима из под деревьев. И
чтобы её найти надо забраться на вершину. И каждая вершина открывает свой
взгляд на одно и тоже место, раскрывая его перед наблюдателем. И при этом
скрывает часть.
С перевала хребта, оставив за спиной выжженную ночью долину, сын моря и
солнца смотрел на холмы в которые рухнуло третье солнце. Множество самых