"Владимир Беляев, Илларион Подолянин. В поисках брода " - читать интересную книгу автора

беспощадно эсбэ бандеровское расправляется с теми, кто домой хотел бы
вернуться! Ходил хлопец по Мюнхену, а на рассвете его труп находят с удавкой
на шее.
- Степан Бандера под своей фамилией живет в Мюнхене? - спросил Прудько.
- Что вы! - протянул Выдра. - Тоже под псевдонимом. Одни знают его как
"Попеля". Свои инструкции сюда, в край, он подписывает "Быйлыхо". Это я знаю
точно от их радиста "Пэта".
Прудько и Кравчук переглянулись.
Помолчав, Выдра продолжал:
- Ну вот я и должен был, чтобы шкуру спасти, пойти в разведывательную
школу в Баден-Бадене.
- Допустим, что все это верно, - сказал полковник, постукивая пальцами
по столу. - Но за границей как вы очутились?
- Вы же сами знаете, как, - печально протянул Дмитро. - Вы еще были
далеко, за Днепром, а тут, в Галиции, много таких хлопцев, как я, хотели с
немцами биться. Наши поповичи, что сроду беды не знали, затащили нас обманом
в ту самую "Украинскую повстанческую армию". Вместо того, чтобы гитлеровцев
бить, мы стояли с винтовками у ноги месяцами, а по ночам крестьян грабили.
Немцы с них один налог тянут, а мы - другой, будто бы на "самостийну". А по
сути мы его съедали в бункерах и советских партизан порой уничтожали.
- Это все понятно, - сказал Кравчук, - но вот в Мюнхен какая сила вас
затянула?
- Затянула! - с горечью признался Дмитро. - Форсировали вы Днепр и под
Бродами хваленой нашей дивизии СС "Галиция" такой разгром задали, что сразу
по всему Прикарпатью эхо прокатилось. Ну, проводники стали агитацию вести,
чтобы мы на Запад убегали. "А если останетесь, говорили, большевики придут и
не будут разбирать, кто где был - всех на телеграфные столбы". Ну, я так
перепугался, что взял ноги на плечи и только в Баварии передохнул...
- Выходит, жалеете, что на Запад мотанули? - сказал, улыбаясь,
полковник.
- Спрашиваете! Сколько моих ровесников, что здесь, в крае остались, уже
получили высшее образование, инженерами работают, агрономами. Я ведь слушал,
живя в Мюнхене львовское радио. Станислав слушал. Часто в тех передачах
знакомые фамилии попадались, голоса односельчан узнавал. Слушаю - а у самого
слезы на глаза накатываются... И завидую им... - с горечью продолжал
Дмитро. - Вот вчера ночью, как услышал в селе песню украинскую, чуть слезами
не залился. А ведь те, в Мюнхене, говорили, что большевики почти все
украинское население в Сибирь вывезли... Но не в этом дело. Сколько молодых
лет загублено!
- Родня у вас есть? - спросил Кравчук.
- Сестры... Братья... Старенькая мать осталась. Возле Яремче. Но все
равно я для них пропащий...
- Не любят вас? - спросил Кравчук.
- Не в том дело, - проронил Дмитро. - Когда мы были уже в Баварии и
кончилась война, я послушал вожака и подговорил хлопцев, чтобы те написали
домой, что собственными глазами видели, как в Польше меня бомба убила. Так с
той поры я для своей родни в покойниках числюсь.
- Как же вас раньше звали? - спросил Кравчук.
- Выдра - это псевдо. А по-настоящему я пишусь Дмитро Михайлович Кучма.
Так и крестили меня в Ямном.