"Сергей Беляев. Властелин молний" - читать интересную книгу автора

жарища... А сегодня с утра пасмурно, это мешало наблюдениям, я и решил
прогуляться по степи. Да вот, как видите, попал сюда.
Пока разговаривали, погода разгулялась, и мы придумали перебраться пить
чай в сад. Благодушествовали за самоваром, а Грохотов продолжал
рассказывать о своей передвижной лаборатории за рощей.
- Вокруг ни души. Жили там втроем, как отшельники. Я c лаборантом да еще
одна сотрудница. Очень хорошая девушка, комсомолка. А теперь нас двое.
Варя расхворалась и спешно уехала. Такая досада! Надо срочно переписывать
ведомости, а некому. Почерк у меня корявый, а у моего помощника Симона еще
хуже. Знаете, цифры надо писать четко. Уехала, и мы без нее, как без рук.
Горе луковое, как говорится...
Грохотов хвалил все, что попадалось ему на глаза: пчел, псов, яблони.
Восторгался медом, просил продать "хоть черепушечку".
- Угощу помощника... Пусть возвеселится, а то ведь мы живем по-походному.
Консервы, сухари... Ездить в район за продуктами времени нет. Одним
словом, такая несчастная наша планида.
Особенно понравилась ему Альфа.
- Украду я этого пса у вас, - шутил он. - Не продадите?
Потом разговор опять переметнулся на то, что некому переписывать ведомости
в экспедиции. Грохотов осведомился о моем образовании. Пришлось мне
вскользь коснуться биографии И тогда он вдруг спросил:
- Может быть, согласитесь нам помочь?
Я пожала плечами. А Грохотов чуть не вскочил со стула в неподдельном
восторге:
- Идея!.. Выход из положения!
- Да сумею ли? - потупив глаза, пробормотала я, хотя самой мне страшно
хотелось побывать за рощей, посмотреть, что там за экспедиция.
- Наверное, по чистописанию имели только пятерки, - польстил мне Грохотов.
- Не стесняйтесь. Похоже, боитесь, что за работу-засажу и не дам
передышки. Не беспокойтесь! Деньги буду платить, как хотите, сдельно или
аккордно. Не обижу...
И принялся доказывать, что, кроме меня, какие-то ведомости в экспедиции
составлять некому.
Взяв маленький горшочек с медом. Грохотов направился по степи напрямик к
своей роще. Я проводила его. На прощание он взял с меня слово, что завтра
явлюсь к нему ознакомиться с работой.
Расстались. Грохотов удалялся неторопливой походкой бывалого ходока.
Помню, солнце отсвечивало от блестящей пряжки на его кепке. И почему-то я
прошептала:
- Веселый ежик!
Улыбаясь, в тот момент я невольно вспомнила острые глаза Грохотова и
жесткие, ершистые, коротко стриженные волосы его, черные-черные, один к
одному, только с проседью над левым виском.
Что за человек? Я чувствовала к нему невольную симпатию. Все казалось в
нем простым и естественным. Я впервый раз в жизни так близко видела
ученого. Вероятно, это очень интересно - быть ученым. И тут подумалось:
"А вдруг я делаю ошибку, собираясь стать артисткой?" Вспомнились слова
папы: "И для искусства нужны знания..." Как сложна жизнь!..
Медленно двигалась я домой.
Солнце коснулось края степи. По ней побежали прощальные мягкие лучи. В