"Владимир Павлович Беляев. Дом с привидениями (Старая крепость, Книга вторая)" - читать интересную книгу автора

духовку, но потом, передумав, полез на печку и положил его там на лежанке. И
запасные патроны закинул туда же. На ржавое, пахнущее дымом жестяное дно
духовки я выложил весь свой инструмент - клещи, молоток, два напильника и
отвертку с обломанной ручкой. Туда же я высыпал из старого пенала весь запас
гвоздей и винтиков. Оставалось приготовить постель. Разостлав на лежанке
несколько газет, я положил на них красный полосатый матрац, набитый сеном,
покрыл его простыней и сверху, сложив вдвое, набросил голубое, протершееся
по краям ватное одеяло. Под стенку я бросил подушку. Постель вышла на славу!
Я лег на одеяло и вытянул ноги. Отсюда, сверху, мне хорошо были видны
раскрытое квадратное окно и кусочек мощеного двора.
В коридоре послышались шаги. Я спрыгнул с печки на пол. Доски скрипнули
у меня под ногами. Кто-то дернул дверь, но потом, увидев, что закрыто,
постучал. Я отодвинул засов. В кухню вошел отец. Он остановился у окна и
посмотрел вокруг. Я с опаской следил за его взглядом. Мне казалось, что отец
прикажет мне перенести постель обратно. Но отец потрогал оконную раму и,
отодвинув ногой к самой стенке табуретки, сказал:
- Прямо настоящий кабинет!
Помолчав, он добавил:
- Видишь, а ты еще не хотел сюда переезжать. Да здесь тебе будет куда
веселее, чем у нас на Заречье.
Надевая поглубже на голову плетеный соломенный картуз, отец направился
к двери и на ходу сказал:
- Обедать будем поздно. Я сейчас еду в типографию за шрифтами. Ты пойди
к тетке, подкрепись до обеда.
К Марье Афанасьевне я не пошел, а, закрыв кухню на черный висячий
замочек, выбежал во двор. Издали я увидел, как отец подошел к ожидавшей его
у ворот военной подводе на высоких колесах и прыгнул на облучок. Часовой в
буденовке открыл широкие железные ворота, и подвода выехала на улицу.
Во дворе было пусто. Видно, курсанты занимались. Где-то далеко, за
длинным трехэтажным зданием совпартшколы, пели птицы. Я прислушался к их
веселому пению, и мне захотелось пойти в сад.
Туда вела маленькая, но очень скрипучая калитка. Я потихоньку открыл ее
и пошел по небольшой аллейке вниз, в гущу сада, мимо высоких кустов
барбариса, бузины и можжевельника. Справа тянулся, ограждая сад от
проселочной дороги, каменный забор, слева белела глухая стена школьного
здания. У подножья стены я заметил низенькие, очень знакомые кустики.
Крыжовник! Вот здорово! На ветках между листьями желтели созревшие ягоды.
Что, если нарвать? А если заругают? Чепуха!
Согнувшись, я одну за другой срываю с колючих веток продолговатые
тяжелые ягоды. Крапива жжет ноги. Я не замечаю ее укусов. Где-то вблизи
послышался разговор. Я отдернул от кустарника руки и насторожился. Вот
чудак! Да это не здесь. За каменным забором идут по дороге к реке какие-то
люди и разговаривают. Это рыболовы. Над забором, покачиваясь, проплывают
бамбуковые прутья их удочек.
Нарвав полные карманы крыжовника, я снова вышел на аллею и направился
дальше.
А вкусный крыжовник! Ягоды чуть мохнатые, покрытые желтоватой пыльцой.
Они хрустят на зубах. И сладкие какие! Такого крыжовника можно съесть целую
шапку, и никакой оскомины не набьешь.
Белый дом совпартшколы остался позади.