"Григорий Белых. Дом веселых нищих ("Шкидские рассказы") " - читать интересную книгу автора

- А я не слышал.
- Дурак. Надо было подслушать, - сказал Шурка Спиридонов. - А дальше?
- А потом они пошли на Забалканский.
- Ну и что?
- А я не знаю, я домой пошел...
- Трепло ты, - сказал Роман. - Испугался за ними пойти.
- А ты бы взял да пошел, да узнал.
- И узнаю, - сказал Роман.
Посидели немного, помолчали.
- Батька новые стишки написал, - сказал вдруг Пеца. - Пойдемте к
нему...
- Стишки слушать пошли! - закричали ребята, и один за другим стали
выскакивать из сарая.


***

Кузьма Прохорыч Худоногай был сапожник. Об этом ясно свидетельствовали
вывеска над окнами и множество сапог разных размеров и фасонов, наваленных
грудами в комнате.
Но это обстоятельство не мешало Кузьме Прохорычу заниматься и стихами.
- Стихи у меня простые, - говорил обычно Худоногай. - Про явления
природы, о тяжелой жизни нашего брата-мастерового и личные, из своей
биографии.
Кузьма Прохорыч натягивал на колодку ботинок, когда ребята ворвались к
нему. Криком и смехом наполнилась комната. Кузьма Прохорыч зажал уши, с
притворным испугом глядя на ребят.
- Здравствуйте, Кузьма Прохорыч! - кричали ребята, перебивая друг
друга. - Мы посидеть пришли.
Кузьма Прохорыч замахал руками и зашипел:
- Тише, саранча! Что вам надо?
- Мы так просто.
- Навестить... Можно?
- Да сидите уж, только тише, а то услышит жена, она вам задаст.
- А ее дома нет, - сказал лукаво Пеца. - Врет батька.
- Дома нет! Обманули нас! - закричали ребята.
Кузьма Прохорыч, вздохнув, покачал головой.
- Ну ладно! Видно, не проведешь вас.
Он повернул колодку, зажал ее между колен и стал стучать молотком, не
обращая внимания на ребят. Некоторое время ребята сидели тихо,
переглядывались и подталкивали друг друга. Потом кто-то кашлянул. Прохорыч
поднял голову.
- Насиделись?
- Да так скучно.
- А что же вам?
- Стишки почитай нам, - сказал Пеца.
- Почитайте стишки! - закричали ребята. - У вас, наверно, новые есть!
- Некогда мне! Работать надо, - сказал Кузьма Прохорыч сердито.
Но ребята так настойчиво упрашивали, что наконец он, махнув рукой,
открыл ящик стола. На свет появилась тетрадь в переплете.