"Тонино Бенаквиста. Мясорубка для маленьких девочек" - читать интересную книгу автора

был для него легкой добычей. Вот отчего ему удалось сделать свою пытку еще
более мучительной. В борьбе все средства хороши, даже самые подлые.
Представляю, как он планирует заговор против меня на следующую ночь: "Бах -
ну ладно, с ним покончено... Зато этот... Интересно, найдется ли такой в его
коллекции..."
- Боже мой, ШЕЛСИ![39]
Господин Арман завопил так же громко, как я накануне. И так же
лихорадочно поставил новую пластинку:
- Ну конечно, Шелси... Вот, послушайте... Как же я сразу не сообразил!
Я заранее ненавидел эту музыку, но неожиданно она показалась мне по
сути своей безупречной; это было нечто вроде озарения, которое настигло меня
в тот миг, когда я меньше всего ожидал этого. Мне чудилось, будто я встретил
старого, двадцатилетней давности, знакомого и узнал его, несмотря на морщины
и забытые черты. В этой пьесе, как и в Бахе, было все то, что мой сосед
безнаказанно уродовал своей игрой; я наконец постиг смысл этой музыки с ее
резкими, буйными, жесткими звуками.
Я поздравил хозяина, а окружающие слушатели почтили его громом
аплодисментов. Я вернулся домой с пластинкой под мышкой. Шелси, Концерт № 2.
Чего только не сделаешь, чтобы умереть спокойно!
Подходя к дому, я увидел своего психа соседа на балконе; он сидел там,
скрестив руки и иронически глядя на меня сверху вниз. У меня возникло
неприятное предчувствие, что он поджидает меня и что паузы между игрой
теперь станут еще короче. И это предчувствие оправдалось в тот самый момент,
когда мой ключ повернулся в скважине. Он решил захватить меня врасплох и с
порога нанести роковой удар. Но ему было неизвестно, что и у меня в рукаве
припрятана козырная карта.
Исполнение длилось ровно одиннадцать минут. Если правда, что тишина
после Моцарта - тоже Моцарт, вполне возможно, что так же дело обстоит и с
этим Шелси. Потому что, когда пластинка остановилась и я стал ждать от
потолка тишины, до меня донеслась восхитительная симфония, состоявшая из
звона разбитых об пол стаканов и тарелок, яростных воплей и грохота
опрокинутой мебели.
Поздний час. Хорошо! Нынче вечером я пить не буду. И вообще, жизнь не
такая уж скверная штука. Сегодня ночью посижу на балконе и выкурю несколько
сигарет, любуясь звездами над городом.

Весь следующий день и еще три за ним были отмечены мертвой тишиной.
Чем-то вроде мрачного перемирия. Но наслаждение сокрушительной победой
быстро улетучилось. Счастье так мимолетно. Я снова взялся за перо, чтобы
запечатлеть на бумаге свои замогильные проклятия. После долгих попыток у
меня получилось вот что:

"Благословен тот, кто не тронет сии камни, и да проклянут того, кто
потревожит мой прах". Вот то, что вы напишете на моей могиле. Я знаю, что
это эпитафия Шекспиру. Ну и что с того? Кто осмелится меня...

Так я и знал.
Я был уверен, что это всего лишь короткая пауза перед продолжением
баталии! Сейчас 17.20. Интересно, почему он заиграл именно в 17.20? Отчего
заставил меня столько ждать? Сегодня 26 июля, прошло уже целых три дня после