"Тонино Бенаквиста. Мясорубка для маленьких девочек" - читать интересную книгу автора Апофеоз. Финальный бой между злодеями в черных трико и крестьянами,
натренированными неустрашимым Вонг Йи. Вернее, неумолимым. Вспыхивает свет, мне что-то не по себе. Слезы наворачиваются на глаза. Мальчишки ржут, один из них внезапно останавливается и толкает локтем остальных, указывая на меня. Надо же, этот старикашка плачет в конце фильма, несмотря на триумф Вонг Йи! Я с трудом спускаюсь по лестнице. Спуск дается мне еще труднее, чем подъем. "Обратный вход запрещен". Возле кассы другие мальчишки, не те, что были в зале, уже возбужденно галдят, принимая позы Вонг Йи с афиши. Каждый старается как можно выше задрать ногу. Они видят, что я утираю глаза платком, и один из них спрашивает меня: разве у фильма плохой конец? Я выхожу. На улице, под ярким солнечным светом, меня встречает голос. Красивый, теплый, чуточку хрипловатый голос, которому по-прежнему так идет тон упрека: - Неужели ты думаешь, что я проделала бы всю эту дорогу ради фильма про каратэ? Ты бы еще пошел на фильм ужасов! - Почему бы и нет? Это тоже кино, - возражаю я. И кладу платок в карман. ЛОГИЧЕСКАЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ Ненавижу тесты на проверку интеллекта. А когда я говорю, что ненавижу, это означает следующее: не желаю, чтобы кто-нибудь проверял уровень моего интеллекта. Тест и интеллект - не переношу даже соседства двух этих слов. И если на свете есть что-то, что я презираю еще сильнее, так это люди, подвергающие вас тестированию с добродушным у меня желание расквасить такому типу физиономию ударами каблука, чтобы слегка перетряхнуть его суперорганизованные мозги. Еще когда я был маленьким, врач настаивал, чтобы мне запретили играть в шахматы. Добрый доктор лечил также наших соседей, в частности моего приятеля Жиля, который обучил меня этой дьявольской игре. Юный поганец измучил меня своими "матами", и лекарю не удалось остановить кровь, которая так и хлестала из его башки; пришлось ему срочно звонить в "скорую". Я глядел вслед умчавшейся машине с чувством умиротворения и вновь обретенного покоя. С тех пор я больше никогда не играл в шахматы. Не люблю насилия. Шесть лет спустя, стоя у доски, я увидел ту легкую ехидную усмешку нашей училки по математике. Она спросила: "Ну так сколько же будет А в квадрате минус В в квадрате??? Нам что, до утра здесь ждать? Чем больше квадратов, тем хуже они прокручиваются у вас в голове, бедняжка Кантелоб..." Класс зашелся от хохота как раз в тот момент, когда я собрался было написать ответ. Математичке так и не удалось доказать, что именно я искорежил монтировкой ее машину, но я постарался, чтобы до нее дошли слухи об этом. Затем настал черед сволочи сержанта, проводившего тестирование призывников. Он показал мне плакат с тремя фигурами: футболист, каменщик, бакалейщик. Вопрос: который из них пользуется мячом? На это я ответил без проблем, но дальше дело пошло хуже: 2, 4, 12, 23... какое число продолжает эту серию? Я бы, наверное, смог найти ответ, если бы парень не глядел на свой хронометр с таким видом, будто хотел сказать: "Еще тридцать секунд, и ты отправишься чистить сортиры в 3-й танковый дивизион Монбельяра". За эти тридцать секунд я успел представить себе, как вбиваю ему хронометр в глотку |
|
|