"Кирилл Бенедиктов. Блокада, Книга 1. Охота на монстра ("Этногенез" #3)" - читать интересную книгу автора

Тарас не одобрял: в лесу такие блестящие пуговицы ни к чему, только
снайперов приманивать. - Как настроение, Тарас Иваныч? - спросил Кошкин.
Возможно, он рассчитывал, что у Тараса дрогнет рука и он порежется. Но Тарас
ему такого подарка делать не собирался.
- Как у картошки, товарищ майор, - не торопясь, ответил он.
Под козырьком майорской фуражки образовалась глубокая задумчивая
морщина.
- Это как?..
- Если сразу не посадят, то потом обязательно съедят.
Морщина разгладилась.
- Ага, - сказал Кошкин. - Шутка такая, да?
Тарас не ответил - старательно добривал правую щеку.
- Это хорошо, что ты шутишь, Тарас Иваныч, - вздохнул майор. - Потому
что, когда человек шутит, это значит, он оптимист. А оптимизму нам сейчас ох
как не хватает...
"Кому это - нам?" - хотел спросить Тарас. Майор Кошкин появился в
отряде неделю назад, но вел себя так, словно был с партизанами с самого
начала - с горячих дней августа 41-го, когда немцы рвались к Киеву, не жалея
ни людей, ни бензина. Тогда Тарас и пятеро парней из его роты как-то очень
быстро оказались за линией фронта - немцы, уничтожив отступавший с боями
полк, перекатились через немногих выживших, как волна перехлестывает через
прибрежный валун, и ушли дальше на восток. Тараса и его бойцов приютили
жители Озерищ - на пару дней, пока деревню не заняла подошедшая с запада
немецкая часть. Староста в Озерищах оказался настоящим мужиком, а не сукой,
как в иных местах. Немцам, само собой, кланялся - а попробуй тут не
поклонись - но своих не выдавал. Может, потому, что те, кого он прятал, не
были ни жидами, ни комиссарами - простые солдаты, такие же вчерашние
крестьяне, как и он сам. Тарас, правда, уже десять лет не нюхал землю - как
призвали в Красную армию в тридцать первом, так там и остался, застряв на
нижней ступеньке служебной лестницы. "Вечный старшина", смеялись над ним в
полку. Только где теперь этот полк?..
Вместе с Тарасом и его бойцами в лес ушли еще трое крепких озерищенских
мужиков. А потом отряд стал расти, как на дрожжах - уже к зиме под началом
Тараса было двести партизан. Спокойно жить фрицам не давали - нападали на
деревни, где квартировали оккупационные части, убивали мотоциклистов,
повесили двоих старост, очень уж преданно служивших немцам, пустили под
откос несколько эшелонов с соляркой. Но и не наглели - Тарас своих людей
берег. Немцы, конечно, охотились за ним, но без особого успеха. Выследили
однажды бывшего агронома, тайком навещавшего в Пружанах жену. Агроном под
пыткой рассказал, на каком из болотистых островков находится партизанский
лагерь. Айнзатцкомада окружила островок в предрассветных сумерках. Тишина
взорвалась лаем овчарок, лязганьем передергиваемых затворов и хриплыми
командами на ломаном русском. А потом грянул еще один взрыв - на этот раз
настоящий.
На островке действительно были вырыты землянки, под завязку набитые
толом и артиллерийскими снарядами. Траншеи, ведущие к землянкам, были
заминированы - Тарас использовал островок и как склад для взрывчатки, и как
ловушку для врага. Пока айнзатцкоманда приходила в себя, подсчитывая убитых
и раненых, партизаны подобрались к ним с тыла и открыли шквальный огонь из
пулеметов. Агроном продал свою жизнь дорого. Тарас тогда пообещал себе, что,