"Франсуа Бенароя, Тьерри Маллере. Охота на президента " - читать интересную книгу автора

дверь. Снаружи ветер сильно бил в ставни, и это контрастировало с
болезненной тишиной внутри дачи. Сквозь мглу пробивался желтый свет огней
приближавшейся машины. Через несколько секунд она остановилась. Надя
почувствовала, как ужас снова заполнил её тело. Она быстро закрыла дверь и
бросилась к камину. На ощупь в темноте она нашла небольшую кочергу,
схватила её твердой рукой и повернулась к двери. Она ощутила в себе такую
силу, какой у неё никогда прежде не было. Она хотела жить и не желала дать
себя убить как собаку. Отступя полметра, она бросила взгляд за двойное
покрытое грязью окно. Метель не утихала. Сквозь морок падающего снега она
различила силуэт приближавшегося мужчины. Контуры его фигуры становились
все отчетливей. Он остановился в нескольких метрах от дачи и стоял
неподвижно, как будто решая, как действовать, когда жертва на расстоянии
вытянутой руки. Наде показалось, что она узнала короткоствольный автомат.
Такие были у охранников Урабанка. Мужчина двинулся очень медленно, как бы
колеблясь. Наде померещились какие-то крики. Она затаила дыхание, сжимая
кочергу двумя руками. Слезы лились у неё из глаз. Дверь открылась. Снежное
облако с шумом ворвалось в жилище. Она почувствовала чье-то присутствие на
пороге и приготовилась уже нанести удар, когда услышала:
- Надя... Надя-а!

17

Надя слышит голос в конце коридора. Она узнает его теплый тембр и все
его модуляции. Ей казалось или так и было на самом деле, что у его голоса
неповторимые обертоны?
Где-то в глубине коридора, в мужской раздевалке, она слышит, как Олег
спорит о чем-то с Петром. Она заглядывает в комнату. Молодые люди сидят на
низкой скамеечке. Петр отдыхает, вытянув ноги. А Олег перевязывает себе
руку.
- А, Надя, - говорит Петр. - Полюбуйся на своего Олега. Он сегодня не
в форме. И вообще, интеллигентам не стоит заниматься самбо. Здесь не надо
много думать и рассуждать. Надо иметь инстинкт борца.
Девушка идет в душевую, чтобы намочить там полотенце. Возвратившись,
она протирает Олегу лицо и шею. Потом массирует виски.
Ей хотелось бы попросить его больше не заниматься этим спортом. Но
Олег знает, как ему необходимо заниматься самбо. Преподавательская работа и
занятия военными видами спорта предназначены только для "надежных", иначе
говоря, для членов партии или комсомола. В семье Олега нет аппаратчиков,
тем более таких высокопоставленных, как родители Петра. Его собственный
отец, инженер, мать, учительница музыки, ничего не могут сделать для его
будущего. Его спасение в собственном умении и способностях, поэтому он не
пропускает ни занятий по самбо, ни семинаров по марксизму. Может, ему
удастся выбиться в касту "неприкасаемых".
Петр смеется. Он принимает тот насмешливый и надменный вид, который
часто соблазняет девушек и так раздражает его приятелей по университету.
- Олег, бросай заниматься самбо. Тебя или изобьют до полусмерти, или
ты кончишь свои дни в инвалидной коляске. Оставь это дело, старина, -
говорит он, дружески кладя руку на плечо своему товарищу.
- А ты, - спрашивает он Надю, поворачиваясь в её сторону, - тебе не
надоело сохнуть по этому слабаку?