"Элизабет Беннет. Душою и телом " - читать интересную книгу автора

расстегивания пуговок на ее платье, он пытался сделать это так медленно и
так аккуратно, как только умел. Но с ужасом вдруг заметил, что у него
трясутся руки. Ее пальчики прикасались к его рукам, словно помогали ему
справиться с застежкой. Казалось, это длилось целую вечность, и, когда он
преодолел последнюю пуговку, и платье из джерси было расстегнуто до пояса,
уже не скрывая ее груди, они оба с трудом могли дышать от волнения. Они сели
на край кровати и взглянули друг другу в глаза.
- Скажи мне, чего тебе хочется... - сказал Джесон, вновь начиная ее
целовать. Но тут же сам позабыл, о чем спросил. Слова не имели сейчас
никакого значения. Мысли, чувства - он понимал, что не способен не только
точно их выразить, но даже составить самое простое предложение. Неожиданно
осмелев, они перешли на язык прикосновений. Он обнажил ее плечи, целуя
восхитительные впадинки у шеи. Он ласкал ее шею - нежный теплый островок,
простиравшийся от подбородка до ключиц. Его язык гостил там, а руки страстно
гладили ее плечи.
Счастье захлестнуло Касси, словно океанская волна, и она долгое время
не могла издать ни звука. Она никак не реагировала на ласки Джесона,
наслаждаясь этим захватившим ее неизвестным ей ощущением полного восторга.
Он даже растерялся и на мгновение отстранился.
Тогда она взяла его ладонь и положила себе на левую грудь - его жесткие
пальцы коснулись ее тоненького лифчика. Он уложил ее на постель, внимательно
вглядываясь в ее лицо в темноте. Сев подле нее на край кровати, он водил
правым указательным пальцем по ее щекам, губам. Она поймала его палец зубами
и взяла его в рот, не отрывая взгляда от его лица. Он осторожно расстегнул
ее простенький хлопчатобумажный лифчик и прильнул губами к ее груди.
Сам того, не осознавая, он мысленно сравнивал ее с Мирандой. Они были
совсем разные, хотя, казалось, очень походили друг на друга - обе высокие,
стройные, идеально сложенные. Но если тело Миранды состояло из прекрасных
гладких углов, то у Касси - из сотни тайных пещер и было оно значительно
мягче. Груди оказались больше и полнее. Ее соски становились роскошными
холмиками от одного его прикосновения. И он целовал их, совершая счастливое
путешествие от одного к другому.
Она обвила руками его шею, ласкала пальцами волосы, вдыхала его
глубокий мужской запах теплой кожи, дорогого лосьона после бритья, какого-то
пряного аромата волос. Она будто погрузилась в сладчайший густой туман и
даже испугалась, когда услышала свой собственный хрипловатый голос:
- А эта... - Она нетерпеливо потянула за воротник его рубашки. - Эта
вещь вообще снимается?
- Да... да... еще как быстро. - Он моментально расстегнул две пуговицы,
через голову снял рубашку и отбросил ее. Потом он так же быстро разделался с
белой футболкой. И повернулся к ней.
- А это снимается каким-либо образом? - спросил он, осторожно
дотрагиваясь до ее платья. - Нет, я сам, - добавил он, когда она начала
расстегивать замшевый ремешок на талии. Его неуверенность исчезла,
осторожность сменилась страстью. Через несколько секунд ремень уже валялся
на полу, платье - в дальнем углу кровати, а он стягивал с нее колготки и
тоненькие трусики. Он целовал ее ступни, бедра, поднимаясь все выше, пока,
наконец, не достиг треугольника светлых волос, таких светлых, что они едва
выделялись на фоне кожи. И, прижавшись к ним, Джесон зарылся в них губами, а
его язык проскользнул в желанную неизведанную долину.