"Пьер Бенуа. Атлантида " - читать интересную книгу автора

повествование именно с того момента, когда я познакомился с Моранжем.
Прежде всего я должен тебе сказать, - сколько бы это ни стоило моему
спокойствию и моей репутации, - что я не жалею о том, что с ним
познакомился. Затем, чтобы не слишком распространяться и не касаться также
вопросов о том, что я был плохим товарищем, я еще прибавлю, что, убив его, я
проявил черную неблагодарность. Только ему и его искусству разбираться в
надписях на скалах обязан я тем, что моя жизнь стала более интересной, чем
то несчастное, жалкое существование, которое ведут мои современники в
Оксонне и других местах.
Это - вступление, а теперь перейдем к фактам.
В первый раз я услышал имя Моранжа в Варгле, в арабском бюро, где я
служил в чине лейтенанта. И я должен сказать, что это обстоятельство сильно
испортило мне тогда настроение. Мы переживали довольно тревожное время.
Мароккский султан питал к нам тайную вражду. В Туате, где уже были задуманы
и выполнены убийства Флятерса и Фрескали, этот монарх помогал всем козням
наших врагов. Туат же стал и центром заговоров, набегов и измен, и, вместе с
тем, источником, снабжавшим продовольствием и оружием неуловимых кочевников.
Губернаторы Алжира - Тирман, Камбон и Лафьер - требовали занятия этого
пункта. Военные министры молчаливо с ними соглашались... Но на это не шел
парламент, считавшийся с Англией, Германией и, в особенности, с своеобразной
"Декларацией прав человека и гражданина", провозглашающей мятеж священнейшим
долгом даже в том случае, если мятежники - дикари и норовят снести вам
голову. Словом, военные власти были вынуждены лишь постепенно усиливать
гарнизоны на юге, устанавливать новые охранные посты, как, например,
Бересоф, Хасси-эль-Мия, или возводить новые форты, как Мак-Магон, Лялеман,
Мирибель... Но, как говорит Кастри, "кочевника можно сдержать не борджем, а
лишь схватив его за брюхо". А этим брюхом были оазисы Туата. Следовало
убедить господ парижских говорунов в том, что занятие этих оазисов являлось
необходимым. Лучшим же для того средством было - нарисовать им точную
картину всех интриг, которые там плели против нас.
Главными виновниками всех этих происков были и остаются до сих пор
сенуситы. Силою нашего оружия, их духовный глава был вынужден перенести
местопребывание своего братства миль на тысячу дальше от Туата, в Шимедру, в
области Тибести. И вот тогда возникла мысль, - из скромности я говорю в
безличной форме, - проследить и установить характер и размеры пропаганды
этих смутьянов, пользуясь для этого их излюбленными путями: Ратом,
Темассинином, долиной Аджемора и Ин-Салой. Как видишь, то был, - по крайней
мере, начиная от Темассинина, - тот же маршрут, по которому следовал в 1864
году Жерар Ролфс.
В то время я уже пользовался некоторою известностью благодаря двум моим
удачным экспедициям - в Агэдес и Бильму, - и слыл среди офицеров арабских
бюро знатоком сенуситского вопроса. Меня попросили взяться за это дело.
Я указал тогда, что было бы хорошо убить сразу двух зайцев и заглянуть
по дороге в Северный Хоггар, чтобы убедиться - продолжают ли ахитаренские
туареги поддерживать с сенуситами такие же дружественные отношения, как и
тогда, когда они столковались насчет нападения на Флятерса. Мою мысль
признали правильной. Изменение первоначально начертанного мною плана
заключалось в следующем: по прибытии в Игеляшем, в шестистах километрах к
югу от Темассинина, я должен был, вместо того чтобы идти прямо в Туат по
дороге, ведущей из Рата в Ин-Салу, между горными массивами Мундира и