"Пьер Бенуа. Соленое озеро " - читать интересную книгу автора

аппетитом, но казалось, что ему мало шла на пользу нежная пища, которую ему
приготовляли. Впрочем, он не жаловался. Он находился в постоянной
прострации, часто возносил глаза к небу, словно призывая его в свидетели
своих страданий и принося их ему в жертву. Взгляд свой он обращал на землю
только для того чтобы с благодарностью переносить его на Аннабель. В первый
раз за свою недолгую и пустую жизнь молодая женщина чувствовала, что
приносит пользу. Благодарность Гуинетта была ничто в сравнении с
благодарностью, которую она испытывала к нему, благодарностью за то, что он
вызвал в ней это чувство. Каждое утро, одетая в белый батист, Аннабель,
прежде чем зайти к пастору, разыскивала самую скромную из своих шемизеток и
старалась откинуть назад свои прекрасные локоны; она даже заплетала их в
строгие косы, но несмотря на все свои усилия меньше всего походила на
диаконису. Входя к больному, отец д'Экзиль всегда находил ее склоненной над
ним, причем ее белокурые волосы почти смешивались с темными волосами
молодого человека. Она или поила его каким-нибудь лекарством, или поправляла
его подушки. Он с важной улыбкой, с ясной красотой всегда свежевыбритого
лица позволял все это над собою проделывать.
Однажды утром на этой неделе почтальон принес отцу Филиппу письмо; оно
было из Морневилля и было подписано отцом Ривом, настоятелем ордена для
епархий Оригона, Ута и Калифорнии.
"Получил я ваше письмо от 20 июня, писал настоятель. Согласно плану,
который вы там излагали мне, вы, должно быть, с месяц уже как покинули
Соленое озеро и находитесь сейчас в области реки Гумбольдта. Так как я не
знаю точно вашего нового адреса, то настоящее письмо посылаю по старому в
Соленое Озеро и надеюсь, что оттуда, не задерживая, перешлют его вам..."
Затем следовало несколько инструкций, интересных только для членов
ордена и относившихся к проповедованию Евангелия среди индейцев племени
шошоне. Об успехах просили отца д'Экзиля сообщить как можно скорее и
подробнее.
Иезуит сунул письмо себе за кушак. Он был немного бледен.
- Превосходно! - прошептал он. - Нечего больше увиливать. Вот что
вынуждает меня показать ясность и мужество. Ну что ж, да будет! Сегодня же я
вооружусь и тем, и другим.
И, назначив в уме место и час сражения, он стал ожидать.
Как раз в этот же день пастору разрешено было выйти из комнаты и сидеть
за общим столом. Завтрак по обыкновению был сервирован под верандой. Была
хорошая, немного свежая погода. В зеленой стене грабовой аллеи то тут, то
там пробивались покрасневшие листья.
- Обещаю вам на десерт хороший сюрприз, - усаживаясь, сказала Аннабель.
Все время завтрака она была прекрасна и весела, как никогда. Иезуит с
беспокойством смотрел на эту радость и на эту красоту.
Когда Роза поставила фрукты на стол, Аннабель показала широкий,
запечатанный красным, конверт.
- Знаете ли вы, что в нем заключается? - спросила она.
"Эге! - подумал монах. - Это, верно, прибыло сегодня утром по почте".
- Что я вам говорила! - продолжала Аннабель. - Ах, вы не знаете, какой
опасности вы подвергались? - закончила она, обращаясь к Гуинетту.
- Опасности? - повторил с беспокойством преподобный. - Вам угодно
шутить.
- Судите сами! Неделю тому назад пришел такой же конверт, как этот,