"Пьер Бенуа. Владетельница ливанского замка " - читать интересную книгу автора

Не прерывая чтения, я свернул с дороги и пошел в обратную сторону от
Военного клуба, где собирался завтракать. Я направился к дому полковника
Эннкена.
- Это вы, Люсьен?
Мишель прибежала, услыхав мой разговор с анамитом на пороге.
- Войдите.
Я последовал за нею в гостиную. Глаза ее вопросительно смотрели на меня
с тревогой, сменившейся при виде моей радости надеждою.
- Письмо пришло, правда?
- Вот оно.
- Я была в этом уверена. Видите, я рассчитала верно. Знаете, когда я
заметила, что "Лотос" входит в порт, я начала дрожать, как ребенок.
- И до сих пор дрожите, Мишель.
- Вы думаете? А ведь и правда. Но вы мне ничего не говорите? Ну, как?..
Я протянул ей письмо.
- Читайте.
- Право, не могу...
- Читайте, Мишель!
По мере того как она углублялась в чтение листков, обрамленных черной
каймой, ее милое нахмуренное личико разглаживалось. Потом глаза ее
наполнились слезами, и она схватила меня за руки.
- Как я счастлива, Боже мой!
Я также был счастлив, клянусь... С тех пор я изведал иное счастье, но
думаю, что эта минута была самой светлой во всей моей жизни.
- А полковник?
- Папа? Ах, папа никогда не бывает здесь, когда надо. Он завтракает в
клубе... Пирушка старых учеников Политехникума или что-то в этом роде. Мы
одни. Но это и лучше! Мы сможем сговориться, как ему сделать сюрприз, когда
он вернется. Я оставляю вас завтракать.
- Но...
- Что? Хотела бы я видеть, как вы посмеете хоть в чем-нибудь отказать
мне сегодня! Вы знаете, что я не буду особенно роскошествовать ради вас.
Идет?
- Идет, Мишель.
На белой скатерти сверкали салатники с вкусными зелеными, красными
овощами. Солнце, пронизывая графин золотистого вина, кидало круглое и
трепетное топазовое пятно.
Мы неутомимо перечитывали письмо из Франции.
- Вы обратили внимание на просьбу моей матери, Мишель?
- Бедная женщина! Неужели вы могли подумать хоть минуту, что я решусь
обвенчаться без нее или посмею предложить ей такое путешествие? Нет, нет, мы
обвенчаемся во Франции. А кроме того, мне хочется, чтобы она со мной
хорошенько познакомилась. Знаете, ведь, может быть, я не понравлюсь ей.
- Мишель, Мишель, не кривите душой! Поговорим лучше о вашем отце, - как
мы скажем ему об этом.
- Папа! О, папа, я думаю, уже давно подозревает...
- И я так думаю, - заметил я с улыбкой, - да и многие в Бейруте
начинают уже поговаривать об этом.
- Во всяком случае, они посвящены в это не мною.
- И не мною. Но, в конце концов, нельзя же требовать от окружающих,