"Пьер Бенуа. Владетельница ливанского замка " - читать интересную книгу автора

всю завешанную коврами. На маленьком дамасском столике стоял поднос с
папиросами и виски. После двадцатиминутного ожидания я счел себя вправе
воспользоваться и тем и другим. И тут только я вспомнил, что Гобсон назначил
мне свидание не в семь, а в восемь часов.
Быть может, он еще не вернулся...
Однако мне казалось, что я различаю его голос в доносившемся до меня
сквозь стену шуме голосов. Но благодаря коврам, заменявшим обои, он звучал
очень глухо.
Когда на миг голоса повысились и раздался взрыв смеха, всякое сомнение
исчезло. То был голос Гобсона. Другой принадлежал женщине, быть может, одной
из молоденьких дам в розовом, виденных мною накануне.
Шум голосов вскоре сменился урчанием запущенного мотора автомобиля.
Единственное окно гостиной выходило во внутренний сад. Мне ничего не удалось
увидеть.
В тот же миг дверь распахнулась. Гобсон вошел, протягивая руку.
- Я извиняюсь...
- Это я должен извиниться. Я приехал на целый час раньше срока.
Обширный рабочий кабинет, куда он ввел меня, благоухал каким-то
необычайным запахом смеси амбры и ванили. Гобсон отворил окно.
- Надеюсь, я не явился причиной преждевременного отъезда вашего
гостя? - спросил я, улыбаясь.
Он тоже улыбнулся.
- О нет, нисколько!
И тотчас же перевел разговор на другую тему.


III

Весна уже начинала растапливать снега на склонах Саннина. Из окон моей
канцелярии открывался вид на эту высокую гору, иссиня-белые покровы которой
мало-помалу стали прорезываться
длинными бурыми бороздами. Далее, отрываясь от ливанских высот, взор
мой принимался блуждать по морю. Порою, когда небо было особенно прозрачно,
я различал мыс Батрун, за которым находится Триполи, - город пальм в еще
большей степени, нежели Иерихон. Группа деревень со звучными названиями -
Джебель, Шазир, Антилиас - белела на берегу моря.
В ярком свете дня перспектива менялась. Совсем игрушечной казалась
маленькая маронитская церковка, прилепившаяся вон там к голубой скале. Взор
искал пастыря этих домиков, похожих на скученное стадо серых коз. Что это за
белые пятна на темной скатерти моря? Паруса или пена волн?
Но я без малейшего труда отрывался от этого сверкающего мира и
принимался за дело. С первых же дней я заметил, что эта работа, страшившая
меня раньше своей серостью, доставляла мне, напротив, необычайные ощущения.
До сих пор я был лишь стрелкой, бегущей по циферблату. Теперь же, когда я
стал одним из колес механизма, мне доставляло удовольствие изучать его,
сознавать себя частью его. Я, боявшийся, что буду презирать себя за эту
канцелярскую должность, теперь часто сожалел о своем прошлом существовании.
Эти долгие переезды верхом или на спине верблюда, переносившие меня из
Оронты на Тигр, из Тавра в Ливан! Теперь мне казалось, что я выполнял их как
машина. В эту минуту я находил удовольствие проникать в скрытые цели,