"Дмитрий Беразинский. По ту сторону черной дыры " - читать интересную книгу автора

- Сейчас узнает, - усмехнулся Олег Палыч, закатывая рукава.
- Разрешите мне, товарищ майор! - попросил Мурашевич.
- Крепка ль кишка твоя, парень? - смерил взглядом майор подчиненного, -
уверен, что справишься?
- На все сто! - сказал сержант.
- Учти, Володя, я твоей Дуняхе, в случае чего, объяснительную писать не
буду!
- А где его конь? - изумился Ахмет-хан.
- А от вида его коня вы наложили бы в штаны, - отозвался Булдаков.
Татарин молча покачал головой.
Мурашевич надел каску и вышел на середину. Ростом под метр девяносто,
широкоплечий и с мощной шеей, на которой не застегивалась шинель пятьдесят
шестого размера, теперь облаченный в бронежилет, он казался настоящим
исполином. По рядам аваров пронесся одобрительный гул. Сволочи хорошо
разбирались в воинах. Сулеймен отъехал шагов на пятьдесят и замер,
изготовившись к схватке.
Ахмет- хан махнул рукой. Стремительно понесся всадник навстречу
сержанту. Ловко уклонившись от нацеленного на него копья, Мурашевич
перехватил древко, а затем резко дернул на себя. Не ожидавший такого подвоха
Сулеймен, помянув родителей, вылетел из седла и едва не вторкнулся в сыру
землю. Моментально вскочив, он помчался навстречу противнику, размахивая
сабелькой.
- Хрен тебе, черномазый! - весело засмеялся сержант. Он дождался, пока
Сулеймен подбежит поближе, а затем, резко шагнув вперед, перехватил
занесенную для удара руку за кисть, и быстро повернул её по часовой стрелке,
одновременно заехав локтем другой руки сопернику по челюсти. Чувствуя, что
его органы жевания и хватания подвергаются неумолимой деформации, Сулеймен
дико взвыл низким шакальим голосом, а затем от боли потерял сознание.
- У дурного соловья, и песни придурковатые! - резюмировал майор,
прочищая сопло. Мурашевич подошел к своим под зловещее молчание орды.
Булдаков пожал ему руку и повернулся к Ахмет-хану:
- Драться будем?
- Смерть вам! - прошипел вождь узкоглазых, давясь слюной.
- Что ж, сами напросились! - вздохнул Олег Палыч, - только помни наш
уговор - ты должен остаться жив, чтобы рассказать Иссык-хану о нашем
предупреждении. Ахмет-хан неохотно кинул головой, отъезжая со своей свитой в
сторонку.
Завыли татарские трубы. Майор скомандовал:
- Приготовиться! - солдаты надели противогазы и достали из подсумок
дымовые гранаты.
- Давай! - Пригорок заволокло газом, который начал медленно
расползаться в разные стороны, вызывая у представителей монголоидной расы
чахоточный кашель и крокодиловы сопли.
Когда, наконец, воздух очистился, перед изумленными завоевателями
стоял, грозно ревя моторами, десяток танков. Со спокойной методичностью они
принялись палить из своих скорострельных орудий, раз за разом проделывая в
рядах противника огромные бреши. Обезумевшие от непривычно громких звуков
лошади носились по полю сплошным беспорядочным табуном, сбрасывая своих
всадников и топча копытами уже свалившихся. Стоявшие в укромном месте
Ахмет-хан и его свита с ужасом наблюдали, как некогда грозное войско