"Игорь Викторович Берег. Небо под потолком" - читать интересную книгу автора

ладони монетку.
- Ты к кому, малый? - поинтересовался тот, что с монеткой. И хотя не
было в его словах ничего угрожающего и вопрос был задан совершенно
равнодушным тоном, Никита сразу остановился. Веяло от этих ребят какой-то
дурной силой и ясно ощутимой опасностью.
- Да вот, - промямлил Никита, - Лаврентий Михайлович сказал прийти.
- Как тебя зовут? - спросил тот, что без монетки, и, получив ответ,
вытащил из кармана коробочку сотового телефона. Коротко, вполголоса
переговорил по нему, мотнул головой в сторону двора.
- Проходи.
Никита пошел, затылком ощущая холод изучающих взглядов охранников.
Квартиру покойного Серетина найти не составляло никакого труда. На
лестнице, до самых ее дверей, стояли люди, тихо переговариваясь. Кое-кто
курил. Никита, поднимаясь по ступеням, не впрямую, а искоса разглядывал
пришедших на похороны. В основном это были молодые парни из той же породы,
что и охранники в подворотне. В квартиру им заходить было не ведено, и они
коротали время на лестнице, зорко наблюдая друг за другом и ожидая выноса
тела. Хозяева прощались с коллегой. Никиту пропустили без вопросов,
полагая, что, раз человек миновал кордон под аркой,значит, свой.
Таких квартир Никита и не видел никогда. Потолки за три метра,
огромная прихожая с зеркальной стеной, затянутой сейчас полупрозрачной
черной тканью. Диссонировала с общим видом мебель: несколько вместительных
шкафов светлого дерева, какие-то тумбочки и скамейки. Хозяин, видимо,
обставлял квартиру без помощи специалистов, на свой вкус, мизерность коего
компенсировалась большими затратами на различные редкостные гарнитуры и
ковры.
Из прихожей широкий коридор уходил в глубь квартиры, и там беззвучно
двигались человеческие фигуры. О семье Серетина Никита не имел ни малейшего
представления. Как и о его реальной жизни и работе. Знал лишь, что был тот
каким-то начальником в местном спорткомитете, что скорее всего, как и у
Л.М., служило просто "крышей"
Попав в квартиру, Никита в очередной раз пожалел, что пришел. И что
вообще знаком с Л. М. - Носорогом. Однако отступать было уже поздно. К
нему, бесшумно ступая, приблизился молодой человек с бледным лицом и
траурной повязкой на рукаве; Негромко осведомившись об имени-отчестве
гостя, он предложил пройти в залу, чтобы проститься с Дмитрием
Илларионовичем и выразить соболезнования его родным и близким.
В комнате, размерами своими позволявшей устроить в ней теннисный
корт, стоял гроб. Мебели не было, кроме нескольких стульев, а гроб
поместили прямо на полу, чуть приподняв изголовье. Митька, в прошлой жизни
своей шумный и хамовитый, лежал, благостно сложив руки на толстом животе.
Отверстие от пули, попавшей в лоб чуть выше переносицы, было аккуратно
загримировано. И само лицо тщательно подкрасили, что несколько молодило
его. С губ покойника тем не менее не удалось убрать высокомерный и
капризный излом. Баловал себя Митька не только гурманской кухней и
изысканными женщинами, но и перспективным спортивным мальчикам находил
место в душе. Эту слабость ему прощали, как и все прочие. Времена теперь
такие...
С очередным фаворитом и застал его киллер, всадивший целую обойму в
дряблое, расплывающееся тело спортивного бонзы. Выстрел в лоб, как