"Кэрол Берг. Разоблачение (Рей-Киррах - 2) " - читать интересную книгу автора

Я хотел, чтобы она села рядом со мной, позволила мне положить голову
ей на плечо и зарыдать. Но она продолжала стоять, пристально глядя на меня
сверху.
- Тебе необходимо сделать передышку, Сейонн. Несколько недель. Месяц.
Ты погибнешь, если не отдохнешь. Или случится что-нибудь похуже.
- Значит, ты слышала о том, что произошло вчера.
- Разумеется, слышала. Я твой наставник. Ты сам должен был рассказать
мне.
Я мог бы оправдаться тем, что была глубокая ночь или что я должен был
поговорить со своей женой, убийцей, но я честно признался, что даже не
вспомнил о необходимости срочно сообщать своему наставнику о совершенной
мной серьезной ошибке. Среди массы правил, касающихся сражений, было одно,
с которым я соглашался целиком и полностью. Несмотря на большой соблазн
оставить все происшедшее внутри себя, лучше было с кем-нибудь поделиться,
рассказать все шаг за шагом, проанализировать без эмоций и чувства вины,
глядя вперед, несмотря на то что событие уже произошло. Это очищало. Делало
тебя честнее. Заставляло понять.
- Это был чертовски тяжелый и несчастливый день, Катрин.
- Приходи ко мне завтра утром, мы все обсудим.
Я склонил перед ней голову, как это обычно делал ученик перед
учителем. Смотритель всегда остается учеником, пока не погибнет или не
перестанет сражаться.
- А теперь иди домой. - Она быстро коснулась моей головы и отправилась
отрывать своих мальчишек от тарелок и чашек и возвращать их к работе, на
этот раз с книгами и перьями. Наставники всей Эззарии делали это изо дня в
день, чтобы их подопечные были готовы сражаться. Ловцы уже и так не
сообщали о половине случаев, когда требовалась наша помощь.
Я так и не попал домой этой ночью. Гонец перехватил меня на мосту:
- Мастер Смотритель! Вас требуют...
Я махнул рукой Фионе, чтобы не заставлять и без того задыхающегося от
быстрого бега вестника повторять новость и ей. Моя ищейка редко отставала
от меня больше чем на десять шагов.

За следующие десять дней мы с Фионой провели двенадцать битв. В
коротких промежутках между ними мы не выходили из храма. У Фионы не было
возможности читать мне нотации о промахах, допущенных мной при подготовке,
- сразу после битвы мы оба падали на одеяла. Нам принесли мягкие перины,
хотя для таких усталых людей, какими мы были, хватило бы и твердого камня.
Катрин приносила нам пищу и вино. Она, кажется, догадывалась, что, если нам
придется выбирать между сном или походом за едой, мы предпочтем сон. Дважды
она приходила убедиться, что мы еще не находимся на грани истощения.
- Вы знаете, что можете отказаться от битвы, - сказала она как-то
вечером, когда мы вместе сидели на ступенях храма, глядя на стаю резвящихся
среди деревьев воробьев. - Никто не осудит вас.
- Последним был дерзийский барон, спаливший три деревни и собственный
дом с запертыми в нем женой и детьми. А еще был капитан корабля, который
покинул тонущее судно, оставив на нем прикованных к веслам рабов. Кому из
них мы могли бы отказать?
- А Фиона? Она ведь еще так молода! - Вышеупомянутая юная особа
покосилась на нас со своего места возле огня. Это была ее расплата за