"Андраш Беркеши. Уже пропели петухи (Авт.сб. "Перстень с печаткой") (про шпионов)" - читать интересную книгу автора

неприемлемы. Я во многом не согласен с господином майором, в том числе,
например, с тем, что он завел следственное дело на прапорщика Деака. Равно
как с его дальнейшими акциями, запланированными против этого офицера.
Но тут неожиданно заговорил Герман. Спокойным, бесстрастным тоном.
- Мы тоже не согласны с распоряжениями майора Мольке. - Увидев
удивление на лице Шимонфи, он пояснил: - В частности, с тем, что прапорщик
Габор Деак, о котором мне известно, что он советский разведчик по кличке
Ландыш, до сих пор находится на свободе.
Шимонфи не мог скрыть своего удивления. Он знал, что его друг находится
у немцев под подозрением, знал и то, что немецкая разведка вот уже два
года ищет советского агента, имеющего рабочий псевдоним Ландыш. Но не
предполагал, что Герман считает Ландыша, этого таинственного и
изворотливого советского разведчика, идентичным венгерскому прапорщику
Габору Деаку. Такое предположение означает ни больше ни меньше, что жизнь
друга в серьезной опасности. Наверное, промолчать в этой ситуации он не
имеет права.
- Господин полковник, - сказал он слегка хрипловатым, глухим голосом, -
Деак мой друг... И я готов поручиться за него. Слежка, которую ведут за
Деаком вот уже в течение нескольких недель, только лишний раз подтвердила
его невиновность.
- Я читал ваш доклад, господин капитан! - перебил его полковник Герман.
- Одним словом, вы считаете подозрения относительно прапорщика Деака
необоснованными?
- Я считаю эти подозрения полным заблуждением.
Герман наклонился поближе к нему. С металлическими нотками в голосе он
возразил:
- Мы, дорогой капитан, не заблуждаемся никогда! Вы либо недооцениваете
гестапо, либо не знаете о его успехах. Да известно ли вам, что старший
брат прапорщика - коммунист?
- Известно, и достаточно давно, - сказал Шимонфи. - Но его больше нет.
Ласло Деак, солдат штрафного политического батальона, погиб в бою под
Коротояком.
- Как давно вы знаете Габора Деака? - Полковник Герман посмотрел на
капитана взглядом следователя, ведущего допрос.
- Шесть лет, - быстро подсчитав в уме, отвечал Шимонфи. Все верно, они
познакомились с Табором в тридцать восьмом, когда тот окончил исторический
факультет Будапештского университета.
- И это вы пригласили Деака на работу в разведку? - Голос Мадяри был
жестким, почти хрустящим. - Вы сделали его разведчиком?
Шимонфи выразительно посмотрел на подполковника. Впрочем, смысла
пускаться в дискуссию с нилашистом не было. Да и не любил он его. Когда-то
они вместе учились в военной академии. И уже тогда он презирал Мадяри.
Этот бегемот был противником регента Хорти. Потом Мадяри все же уволили в
запас и по одному с Ференцем Салаши делу отдали под суд.
Однако теперь капитану Шимонфи не хотелось отвечать грубостью на
резкость Мадяри. Его ответ прозвучал решительно, но спокойно:
- Габор Деак был зачислен по моему предложению в негласный состав
разведки. Затем, после окончания разведывательных курсов, Деака направили
с заданием в Швейцарию. Деятельность его была нами легализована: он поехал
заниматься исследовательской работой по истории религии, как стипендиат