"Энтони Беркли. Убийства шелковым чулком ("Роджер Шерингэм" #4) " - читать интересную книгу автора

традициях стиля Роджера, и он был вполне ею доволен.
На следующий день Роджер отбыл в Дорсетшир.
В утренней газете (не "Дейли курьер"), которую он приберег для чтения
в поезде, содержался довольно полный отчет о новой трагедии, но помещенный
на дальней странице. Роджер с удовлетворением отметил, что детали почти в
точности соответствуют случаю Дженет, а самоубийца - описанному им вчера
вечером типу. Но, в отличие от Дженет, к этой девушке он не испытывал
сочувствия - она принадлежала к категории, без которой мир вполне мог бы
обойтись. Копирование действий бедняжки Дженет было рабским до отвращения -
снова шелковый чулок, переброшенный через дверь, привинченный крючок на
другой стороне двери, босая нога и записка без подписи.
Девушку звали Элси Бенем. Газета с осторожностью указывала, что она
"именовала себя актрисой". ("Что это означает, сомневаться не приходится,-
язвительно подумал Роджер.- И почему они всегда называют себя актрисами?
Это скверно отражается на актрисах настоящих".) Ее часто видели в ночных
клубах ("Это больше похоже на правду"), в том числе в ночь трагедии.
Подруга, которая разговаривала с ней, утверждает, что она выглядела
подавленной. Элси покинула клуб одна в два часа ночи и, должно быть,
покончила с собой вскоре после прихода в квартиру, которую делила с другой
подругой, в то время отсутствующей в Лондоне ("Эвфемизм для уикэнда в
Париже!" - саркастически отметил Роджер), ибо когда ее обнаружил вчера днем
мужчина, располагавший ключом от квартиры ("Так я и думал!"), спешно
вызванный врач заявил, что она была мертва по меньшей мере двенадцать
часов. "Неплохая фраза для этой бульварной газетенки",- одобрил Роджер.
Пробежав глазами остальное, он отложил газету и открыл книгу.
Часа через два, когда Роджер лениво смотрел в окно на пробегавшие мимо
поля, ему пришли в голову две вещи. Вечерняя газета преувеличила, сообщая о
"трогательном послании" девушки. Это было не послание, а всего лишь цитата.
"Какое чудо - Смерть!- написала она на чистом листке бумаги.- Смерть и ее
брат Сон". "Странно, что леди, "именовавшая себя актрисой" и известная в
ночных клубах, процитировала "Царицу Маб" <"Царица Маб" - поэма английского
поэта Перси Биша Шелли (1792-1822)> по такому поводу,- думал Роджер.-
Странно, что она вообще цитировала Шелли, да еще правильно. Странно, но,
по-видимому, возможно. Ну-ну, дружище Шерингэм, очевидно, в ночных клубах
есть много кой-чего, что вашей философии не снилось <Перефразируются слова
Гамлета из одноименной трагедии У. Шекспира: "Гораций, в мире много
кой-чего, что вашей философии не снилось". (Пер. Б. Пастернака)>. И еще
одна странная вещь. На сей раз все газеты пишут про босую ногу. Но в первом
случае о ней не упоминалось. Мне впервые сообщила об этом Мойра. Интересно,
как Элси Бенем про это узнала? Должно быть, прочитала в какой-то газете,
которая не попалась мне на глаза, хотя я думал, что просмотрел все. Да,
странно!"
Продолжая созерцать поля за окном, Роджер начал думать о том, что ему
сказать мистеру Мэннерсу. Чем ближе он подъезжал к Дорсетширу, тем более
неуместной казалась ему его миссия.
В конце концов Роджер решил остановиться не в деревенской гостинице в
Литтл-Митчеме, как намеревался сначала, а в соседнем городке
Монктон-Реджисе. Это выглядело бы менее навязчиво. А оттуда он сможет
съездить в Литтл-Митчем и должным образом засвидетельствовать свое почтение
викарию.