"Джулиана Берлингуэр. Серебряная рука " - читать интересную книгу автора

взглянув на него, придвигает к себе светильник и сосуд с маслом.
- Нет, я больше не позволю тебе подливать масло. Выпей-ка этот отвар и
хорошенько выспись.
Хасан возмущается. Он не желает, чтобы старик все время приставал к
нему со своими заботами, пусть сам пьет свой отвар.
- Ну, если ты приказываешь... Это вкусно. - Осман послушно делает
большой глоток. - Замечательное питье!
Потом слуга молча наклоняется и снимает с Хасана туфли.
- А теперь - в постель. Можешь и без отвара.
Но судьба распорядилась так, что спать Хасану этой ночью уже не
пришлось: в комнату ворвалась запыхавшаяся женщина и закричала, что Аллах
наслал на всех великое несчастье. У входа в порт стоит корабль Аруджа, один,
без остального флота, и просит о помощи, хотя море спокойное и небо ясное.
Женщина, а это одна из фавориток Аруджа, уверена, что с бейлербеем
случилось несчастье. Перед отплытием предсказания астрологов были какие-то
неопределенные, в них даже таилась угроза, да и ей самой приснился нехороший
сон, но Баба не поверил в него, ведь он вообще не верит ничему, что
противоречит его планам.
Пока Осман Якуб пытается как-то успокоить женщину, а Хасан снова
обувается, в дверь заглядывает начальник дворцовой стражи и, увы,
подтверждает дурную весть. Судно Арудж-Бабы стоит недалеко от причала, и
оттуда кричат, что бейлербей ранен. Притом, кажется, тяжело. Он потерял
правую руку. Фаворитка, бросившись на грудь Осману, разражается судорожными
рыданиями, а старик потрясен не меньше, чем она. Хасан выбегает из комнаты.
В дворцовых переходах, на лестницах, в конюшнях все ждут его
приказаний, а он ведь не облечен полномочиями правителя: когда Аруджа и
Хайраддина нет в городе, правление переходит в руки Совета, но в данной
чрезвычайной ситуации решения нужно принимать немедленно, собирать Совет нет
времени, а что делать - никто не знает. Понятно, что вся надежда сейчас на
возможного наследника.

3

Когда Хасан во главе отряда конников врывается в порт, галиот Аруджа
уже стоит у причала.
Ночь безлунная, и в свете смоляных факелов виден лишь борт корабля, с
которого торопливо спускают носилки.
Несколько офицеров сбивчиво объясняют Хасану, что планы сорвались, так
как Арудж-Баба был ранен в первом же бою и экипаж растерялся. Но в любом
случае это не поражение, а всего лишь стратегический маневр.
- А где Хайраддин? Где весь наш флот?
Оказывается, оба раиса решили, что Арудж на своем судне будет следовать
установленным курсом и нанесет противнику первый удар, чтобы рассеять его
силы, а в это время Хайраддин с остальными кораблями бросится догонять
караван торговых судов, показавшийся вдали, как мираж, и тут же скрывшийся
за горизонтом.
"Странно, - думает Хасан, - что Краснобородые позволили себе ради
какого-то каравана торговых судов отвлечься от тщательно готовившейся на
протяжении нескольких месяцев операции против Гамаля - раиса одного из
прибрежных государств, - который из вредности и зависти запретил судам