"Инга Берристер. Свет и печаль " - читать интересную книгу автора

посетив в расцвете красоты и карьеры родной город, не была принята ни одной
знакомой "приличной" семьей. Ей не простили несколько вольных сцен в
фильмах, с триумфом обошедших экраны всего мира. Но главное - ей не простили
нарушения табу, ведь она была не бедной ирландкой "с соседнего двора",
которой нужно выбиться в люди, а Девушкой из "хорошей семьи". Ее на порог не
пустили даже близкие родственники. На своем единственном благотворительном
концерте она убедилась, что зал до отказа набит черными латиносами, да еще
летчиками-первогодками из спрятанного где-то среди ферм нового военного
училища. Песни на стихи знаменитых поэтов тонули в ядреных словечках. Каждое
невинное движение актрисы в такт музыке сопровождалось одобрительным свистом
из задних рядов.
- А ну, поддай, милашка! - ревела уже через двадцать минут публика,
жаждавшая выступления развязной провинциальной певички, а не актрисы с
мировым именем. Концерт был сорван самым скандальным образом. Отступница
больше никогда не приезжала в свой родной город.
Сьюзен, тогда десятилетняя девочка, отлично помнила этот случай. Она
знала наверняка, что случившегося никто специально не подстраивал. Просто
так в Новой Англии заведено. Заведено несколько сот лет назад, и вряд ли
изменится когда-нибудь вообще. Аристократический Юг со смаком выставлял
напоказ свои сомнительные полуфранцузские традиции. Новая Англия традициями
не - хвасталась. Она их просто никогда не меняла. И, возможно, Новая Англия
была более чем права.
- Итак, решено: через две недели мы едем в Гринтаун и очень тактично,
не делая шума, сообщаем обо всем моим родителям. Полагаю, ты тоже захочешь
известить своего брата.
Роули наконец-то сказал это. У Сьюзен, более двух лет жившей под
тяжелым взглядом его небольших зеленоватых глаз, более двух лет пытавшейся
понять, что это - влюбленность или слежка не вполне уверенного покупателя,
словно гора свалилась с плеч. Просто так в их среде никто не говорил ничего
подобного. Она могла считать себя победительницей. Ей сделал предложение
один из самых богатых женихов города.
- Сводного брата, - тем не менее поправила Сьюзен, продолжая смотреть в
окно. На само предложение она не возразила. Это означало полное согласие.
Но, приняв предложение Роули, она каждую минуту ждала, что он потребует
от нее ухода с работы и отказа от карьеры независимой женщины. Ему нужна
была послушная, не смеющая ни в чем противоречить невеста и такая же жена. В
роскошном полупустом ресторане, где они сидели, было тихо. Сьюзен невольно
задумалась. Она старалась отбросить мрачные мысли, повторяя себе, что
двадцать четыре года - уже вполне солидный и зрелый возраст. Пора понять,
что спутника жизни следует выбирать разумно, не поддаваясь эмоциям. Исходя
из чисто деловых соображений. В этом смысле Роули полностью совпадал с
представлениями ее покойного отца о будущем муже своей дочери. Роули был
далеко не последним лицом в деловом мире Нью-Йорка. Его родители имели
немалый доход от многочисленных предприятий, солидного банка и земельных
угодий. Однако и мать и отец Роули - мистер Лазарус и миссис Уилма - не
особенно пришлись по душе Сьюзен. Судя по первому впечатлению, ее явно
ожидала судьба тысяч и тысяч несчастных женщин. Тех, что живут с нелюбимыми
мужьями, вечно недовольной свекровью и, постоянно удерживают себя от ссор с
родственниками мужа. Вдобавок они не знают, чем себя занять. И зачем жить...
- Брат, сводный брат... Не все ли равно? - Роули полагал такие мелочи