"100 великих режиссёров" - читать интересную книгу автора (Мусский Игорь Анатольевич)

КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ (1898–1956)

Кэндзи Мидзогути родился 16 мая 1898 года в Токио, в семье плотника. Детство его прошло в бедности; сестру Судзу пришлось даже отдать в гейши.

После смерти матери в 1915 году Кэндзи часто менял место работы. Когда ему было особенно трудно, на помощь приходила сестра, любовница аристократа. Благодаря её материальной поддержке он обучался живописи в токийской Школе искусств.

В двадцать два года он пытается устроиться актёром на студию «Никкацу» в Мукодзима. Его принимают лишь ассистентом режиссёра.

В 1922 году Мидзогути начинает снимать самостоятельно. Первый успех ему принёс фильм «Порт в тумане» (по «Анне Кристи» О'Нила, 1923). Это мелодрама из жизни простых моряков. Картина поражала живописностью изображения ночного города и жалких помещений, где происходило действие. Фильм не требовал комментария, в нём было лишь несколько титров, а это являлось тогда большой творческой смелостью.

Когда в 1923 году студия «Никкацу» была разрушена в результате Великого землетрясения в Канто, Мидзогути переехал в Киото, где продолжал заниматься экранизациями.

В фильмах «Весенний шёпот бумажной куклы» и «Безумная страсть учительницы» (1926) режиссёр обратился к социальным мотивам. В его произведениях преобладали долгие общие планы, снятые с одной точки. «Одна сцена — один план» — этот принцип стал определяющим в искусстве Мидзогути.

Мидзогути вёл свободный образ жизни, был участником нескольких любовных скандалов. Однажды он получил удар ножом в спину от ревнивой проститутки, узнавшей о его намерениях жениться. У Кэндзи остался глубокий шрам на всю жизнь. «Именно благодаря этому шраму я и начал описывать женщину», — шутил режиссёр.

В начале тридцатых имя Мидзогути становится известным в Японии. Сохранившиеся ленты «Белые нити водопада» («Таки-но Сираито»), «Осен и бумажные журавлики», «Оюки-мадонна» свидетельствуют о зрелости автора и появлении у него постоянных тем (любимая — тема женской судьбы).

Период между 1935 и 1940 годами считается эпохой расцвета таланта Мидзогути. Он работал в Киото, в независимой студии своего друга Масаити Нагата. Условия были жёсткие — из-за недостатка средств приходилось снимать очень быстро.

Мидзогути прославился благодаря циклу «обыкновенных историй» — про гейш. Его ранние шедевры «Элегия Нанива» (1936) и вольная экранизация «Ямы» Александра Куприна «Гионские сёстры» (1936) рассказывают о горьких судьбах искусных увеселительниц и мастериц поддержать беседу с любым посетителем «дома свиданий».

Когда Мидзогути упрекнули в том, что жизнь показана им слишком мрачной и неприглядной, он ответил: «Обе эти картины отображают городские нравы Кансая, материал я собирал на улицах городов, вульгарное я принёс в кино таким, как оно есть».

В начале 1940-х жена режиссёра помутилась рассудком, попала в психиатрическую клинику, где умудрилась надолго пережить Мидзогути. Каждая его новая картина о женщине кажется самой мрачной, самой горькой и отчаянной, пока не появляется следующая лента.

В фильме «Пять женщин вокруг Утамаро» (1946), удивительно неброском, скромном, он рассказал о содержанках, чью ускользающую красоту пытается запечатлеть на холсте знаменитый художник Утамаро. Сценарист Ёда утверждал, что Утамаро — это есть сам Мидзогути.

В конце 1940-х годов Кэндзи поставил несколько картин с участием актрисы Кинуё Танака (впервые они работали вместе на съёмках фильма «Женщина из Нанива», 1940). Танака создаёт образы «новой японской женщины» — волевой, целеустремлённой — в фильмах Мидзогути «Победа женщин», «Любовь актрисы Сумако», «Женщины ночи» (где вновь затронута тема проституции), «Пламя моей любви» (поучительная биография феминистки и социалистки эпохи Мэйдзи). Некоторые биографы считают, что Мидзогути был тайно и безнадёжно влюблён в Кинуё.

С Мидзогути работала постоянная съёмочная группа: сценарист Ёсиката Ёда, оператор Кадзуо Миягава, художник Хироси Мидзутани, актёры Кинуё Танака. Матико Киё, Аяко Вакао, Кеко Кагава, Масаюки Мори, Эйтаро Синдо.

О крутости нрава режиссёра ходили легенды. Однако когда Мидзогути приступал к новой работе, все снова шли к нему и… снова страдали от его деспотизма. Потому что немногим в кинематографе ведома эта тайна превращения воды в вино, иллюзии — в реальность, а павильона — в подлинную натуру. Кто-то из актёров сделал удивительное наблюдение: Кэндзи был «дьяволом в павильоне и ангелом на натуре». Буквально преображался, становился тих и незлобив, когда работал на природе.

После двух примечательных экранизаций по произведениям Танидзаки («Госпожа Ою») и Сехэй Оока («Госпожа Мусасино»), причём обе — с Кинуё Танака, — Мидзогути поручает любимой актрисе главную роль в фильме «Жизнь О-Хару, куртизанки» по классическому произведению Сайкаку Ихара.

О-Хару — стареющая женщина из «весёлого дома». Раньше она служила в Императорском дворце, за ней ухаживали благородные мужчины. Были в её жизни и негодяи, и воры, и обманщики. О-Хару опускалась всё ниже и ниже, пока не оказалась на улице. Только воспоминания о прошлом согревают её душу, и она всё надеется увидеть своего сына…

Картина «Жизнь О-Хару» была удостоена «Серебряного льва» на кинофестивале в Венеции, что окончательно открыло перед японским кино ворота Запада.

В Венеции Мидзогути повсюду ходил в национальной одежде. В конце жизни он приобщился к восточным традициям, начал собирать древности, отвёл у себя дома комнату для чайной церемонии, во дворе поставил каменное изваяние Будды. Кэндзи причислял себя к буддийской секте Нитирэн и в отведённый час читал молитву, позванивая в колокольчик.

В 1953 году Мидзогути получает ещё одного «Серебряного льва» за фильм «Сказки туманной луны после дождя». На этот раз источником вдохновения режиссёра явился сборник сказаний XVIII века, состоящий из рассказов о привидениях.

«Сказки туманной луны после дождя» — фильм, стоящий особняком среди других творений экрана. В нём размыты границы между жанрами, местом действия, понятиями времени и эпохи. Эрик Ромер отметил: «Этот фильм представляет собой одновременно и греческий миф об Одиссее, и кельтскую легенду о Ланселоте, прекраснейшую поэму о безумной любви, и страстное воспевание отречения и верности, гимн Единению и в тоже время Разнообразию всего, что является взору».

Кэндзи вдохновляют различные темы, но чаще всего — тема падения женщины, как жертвы тщеславия и честолюбия мужчины. Его последние фильмы о современности отмечены резкой интонацией: «Музыка Гиона» («Гейша») (1953) по произведению Кавагути, «Женщина, о которой ходят слухи» (1954) и особенно «Улица стыда» («Улица красных фонарей») (1956) по роману Ёсико Сибаки — горькое размышление о жрицах любви (фильм вышел в тот самый момент, когда запрет проституции обсуждался в правительстве).

«Именно на разомкнутой территории окружающей реальности большинство поздних лент Кэндзи Мидзогути получили „второе дыхание“, до сих пор поражая свежестью и незамутнённостью кинематографического взгляда на мир, — пишет киновед С. Кудрявцев. — Кадр начинает походить на ожившую, пришедшую в движение старинную японскую миниатюру, а его длительность и ритмическая организованность должны вызывать поэтические ассоциации с построением стиха в хокку или танка».

Сражённый лейкемией, Мидзогути умирает 24 августа 1956 года в Киото, во время работы над сценарием «Осакской истории». Этот фильм поставит его ученик Ёсимура. За 35 лет в кинематографе Кэндзи Мидзогути снял 85 лент. Ежегодно ретроспективы его фильмов демонстрируются в разных странах мира.

На вопрос, что такое режиссура, Мидзогути отвечал: «Это — человек! Надо стараться хорошо выразить человека».