"Александр Берзин. Опора на духовного учителя: построение здоровых взаимоотношений" - читать интересную книгу автора

наиболее крупных ритуалов. Еще в детском возрасте опознанные как
перерождения прошлых тантрических мастеров, тулку оставались на вершине
тибетского общества. Мужские и женские монастыри обычно не принимали на
обучение мирян. Тем не менее, если нгагпы-тулку были связаны с монастырскими
учреждениями, они зачастую получали свое образование именно там. Подобным же
образом и юные члены их семейств, а позже их собственные дети тоже могли
брать уроки в мужских или женских монастырях. Так духовные искатели
подобного рода часто имели тесные связи с монахами и монахинями.


Вступление в монастырь в традиционном Тибете

Традиционно тибетцы вступали в монастыри в юном возрасте. Требуемыми
для этого условиями были здоровье и возраст, достаточный для того, "чтобы
прогнать ворону". Эта способность показывала, что дети уже достаточно
самостоятельны, чтобы жить вне дома. Большинство тех, кто вступал в
монастырь, были семи или восьми лет, хотя тулку были иногда только около
четырех лет.
Решение о вступлении в монастырь всегда основывалось на взаимной
договоренности между родителями и ребенком. Инициатива могла исходить от
любой из сторон. Становление монахом или монахиней в Тибете было не только
престижным, это было обычным делом. Более одной шестой части всего населения
составляло монашество. Более того, благодаря отсылке некоторых из детей в
семье в монастыри удавалось предохранить чрезмерное дробление принадлежащего
семье имущества, на которое обречен почти каждый домохозяин.
Хотя дети-монахи и монахини брили головы и надевали монашеские одежды,
они обычно не принимали первичных монашеских обетов до раннего отрочества
или середины этого возрастного периода или же полных монашеских обетов - до
двадцати одного года. В отличие от своих христианских товарищей, обычно они
поддерживали связи со своими семьями. Если в детстве они проживали в далеких
монастырях, то часто проводили летние каникулы дома, помогая на поле или со
скотом.
Можно спорить о том, что детей вряд ли можно относить к искренним
духовным искателям. Многие, конечно, хотели вступить в монастыри, чтобы
наслаждаться товариществом, живя с детьми своего возраста. А иные, кто
жаждал знаний, имели сильное желание попасть в монастыри, поскольку изучение
буддизма было для них путем получения образования. Духовные интересы часто
проявлялись впервые в игровом подражании медитации и ритуалам, проводимым
старшими монахами. Искренний духовный интерес приходил по большей части с
образованием и созреванием. Многие монахи и монахини, однако, никогда
по-настоящему так и не развивали этого интереса и оставались в монастырях
просто ради безопасного образа жизни.
Юные монахини и монахи традиционно жили в домах своих учителей. Если
они поступали в крупные монастыри за пределами своей родной области, ученики
и учители из одного района жили в землячествах, составляющих подразделения
внутри более крупных институтов. У них были свои храмы для общих молитв, и,
подобно большинству горных народов, они чувствовали сильную связанность друг
с другом благодаря региональному подчинению и общим диалектам.
На протяжении детства и отрочества юные монахи и монахини исполняли
повседневные работы по хозяйству и присоединялись к взрослым помощникам в