"Ольга Березовская. По дороге домой " - читать интересную книгу автора

Да уж переборщила, что тут скажешь. Но и он хорош, у меня просто
безусловный рефлекс на него уже выработался: он мне шпильку, я в ответ, он
иронизирует, и я не промолчу. Нельзя нам рядом находиться. Это наверно
какая-нибудь химическая реакция, на запах может быть.
- А что вы предлагаете, Лорд Капитан? Мне вам исповедоваться? Или может
вы мне? - Особенность характера: ну не могу я пойти на попятный. Нет, могу
конечно, но не сейчас... почему-то. - Расскажите мне, например, почему вы
единственный сразу определили, что я не из этого мира или почему вы так
легко рассуждаете об аэропортах и самолетах, почему-то мне кажется, что
подобные средства передвижения не характерны этому миру?
- Это кто ж ты такая, чтобы я перед тобой отчитывался, и уж тем более
исповедовался? - Реакция капитана получилась грубоватой, такой же как и моя.
Мы долго молча смотрели друг на друга.
- Воля ваша, Лорд Капитан.
Неожиданно сдавило вески. Перед глазами поплыли круги. Первая мысль
была о том, что это снова капитан выкидывает свои фокусы. Но выражение его
лица явственно говорило, что к этим ощущениям он отношения не имеет, мало
того сам испытывает нечто подобное. Увлекшись спором, я пропустила момент,
когда на меня нахлынули ощущения, которыми каждый раз сопровождалось
приближение к граничным водам.
Ну вот и все, нас все-таки забросило туда. Дрожь пробежала по телу при
этой мысли. Черт, неужели последнее, что я увижу в этой жизни это лицо Лорда
Капитана. Спокойный, расслабленный, немного грустный. Кажется, он тоже не
сильно радовался моему обществу.
На голову давило все сильнее, перед глазами все расплылось, легкие с
трудом вдыхали сгустившийся воздух. Абсолютная тишина поглотила мир: ни
ревущего ветра, не разбивающегося о море дождя, ни шума сталкивающихся волн.

* * *

Чертовски неудобно: твердо, холодно, мокро и тяжело. Я попыталась
сбросить с себя тяжесть, но эти слабые попытки не принесли результата. Нет,
здорового сна в таких условиях не получиться. Веки открывались с трудом и
неохотой, ощущение сильнейшей усталости не помогало пробуждению. Такой
разбитой я еще не просыпалась никогда. Ко всему прочему, ужасно болела
правая рука.
Я снова попыталась пошевелиться. Стало немного легче. Яркий свет ударил
в глаза, на минуту лишая зрения. Левая рука взлетела к глазам, защищая от
слепящего света, правой пошевелить я не решалась. Пока зрение привыкало к
солнечному свету, я прислушалась к ощущениям собственного тела: болела
буквально каждая клеточка, так как бывает после сильной физической нагрузки,
когда целый год не утруждаешь себя ничем, кроме прогулок и вдруг решаешь
наверстать упущенное в один день.
- О... - с горечью протянула я.
Вместе со зрением пришли воспоминания. Вчерашний шторм, столкновение с
границей... А, кстати, о границе, почему мы живы? Хотя, если судить по
ощущениям, может и не совсем...
А тяжестью, которая мне так мешала, был капитан. Его ошарашенное, в
чем-то даже растерянное лицо говорило о том, что он тоже только что пришел в
себя и задается теми же вопросами.