"Владимир Бешанов. Год 1943 - "переломный"" - читать интересную книгу автора

армий в прорыв. Объяснялось это боязнью - добавлю, порой чрезмерной -
подвергнуть танковые войска большим потерям в борьбе за передний край и за
главную полосу обороны противника. Иметь такую технику и не использовать всю
силу ее огня, маневра, а планировать прорывы так, как это делалось в Первую
мировую войну, держа танки в бездействии, покуда пехота прогрызет оборону
противника насквозь, - всегда мне представлялось ошибочным". В общем,
по-другому, кроме как быть в избранном месте огромной плохо организованной
массой, организовать прорыв не умели.
О менталитете советских генералов пишет Ф. Меллентин: "Они имели в
своем распоряжении почти неисчерпаемые резервы живой силы. Русское
командование может идти на большие жертвы и поэтому не останавливается ни
перед чем". (В советском издании книги по поводу этой реплики возмущенная
редакция сделала примечание: "Советские генералы и офицеры всегда проявляли
разумную инициативу в бою и стремились добиться победы малой кровью".)
На обе ноги хромала скоропалительная подготовка командного и личного
состава, который не умел толком пользоваться связью, стрелять, ездить,
наблюдать, ориентироваться и принимать оптимальные решения на поле боя. Вот
немец, едва приехав из Северной Африки, посмотрел, сравнил и пришел к
выводу: "У русских экипажи танков, особенно в механизированном корпусе, вряд
ли вообще проходили какую-либо подготовку". Не так прямо, но об том же при
разборе Козельской наступательной операции говорил командующий 3-й танковой
армией генерал П.С. Рыбалко: "Надо воспитывать экипажи в духе дерзости,
решительности ходить только на высоких передачах, подготовку
механиков-водителей построить сейчас таким образом, чтобы ниже 20 км/ч они
не ходили. Нечего бояться перерасхода моторесурсов. Для страны и армии
никакой выгоды нет, когда танк погибает на поле боля, имея 90% в запасе
моторесурсов. Он и погибает потому, что механик-водитель не обучен. Лучше
будет, если мы моторесурсы разделим пополам, половину моточасов оставим на
повышение квалификации механика-водителя, второй половины моточасов будет
достаточно, чтобы танк с честью выполнил свои задачи и остался целым бы...
Танкистам привить такой закон, что танк на поле боя, если он не представляет
из себя вкопанную огневую точку, стоять не имеет права и не стрелять не
имеет права".
Итоги совещания подвел начальник оперативного отдела полковник
Зибертов: "Первое. Мы, с точки зрения оперативно-тактического искусства,
воевали вразрез важнейшим основам военного искусства. Так воевать можно
только против слабого противника. Против такого противника, как немцы, надо
воевать грамотно, искусно. Военная наука учит - лучшими формами боя являются
охват, обход, окружение... Мы в своих операциях, ни в ротном, ни в
бригадном, ни в корпусном масштабе не применили лучших форм боя. Мы
выдавливали противника, гнали перед собою, когда имели возможность
охватывать, окружать его боевые порядки. В результате мы несли большие
потери, нанося слабые потери врагу. Мы боялись применить лучшие формы боя,
чтобы самим не попасть в окружение...
Второе. Мы в нашей операции не применили второго основного принципа в
массовом применении танков. Удары наши были "растопыренными пальцами"... Мы
плохо изучаем местность, мы хуже врага знаем нашу родную землю...
Третьим нашим недочетом было - плохое взаимодействие танков с пехотой и
наоборот, а также танков и пехоты с артиллерией. Обычно у нас не хватало для
организации взаимодействия времени. Взаимодействие организовывалось