"Владимир Бешанов. Кадры решают все: суровая правда о войне 1941-1945 гг." - читать интересную книгу автора

в конце концов кончился "стенкой", но умиляет эпитафия в нынешних
энциклопедиях: "Необоснованно репрессирован".

* * *

Их портретами обклеивали улицы и стены, фотографиями "творцов и
руководителей" украшали календари, именами называли города. На карте СССР
появились новые географические названия - Троцк, Зиновьев, Каменев.
Кандидатура "серой посредственности", недалекого провинциала,
"недоучившегося семинариста" Сталина, теоретическими изысканиями не
прославившегося, командовавшего всего-то Секретариатом в качестве
претендента на пост великого магистра, среди "маршалов Ильича" не
котировалась.
Лев Давидович утверждал: "Прошлая его деятельность оставалась
фактически неизвестной не только народным массам, но и партии. Никто не
знал, что говорил и делал Сталин до 17-го и даже до 23-24-го годов...
Зиновьев относился к Сталину осторожно-покровительственно. Каменев - слегка
иронически".
Каменев считал генсека "вождем уездного масштаба". Бухарин
снисходительно кивал: "Ничего, нам нужны такие, а если он невежественен и
малокультурен", то "мы ему поможем".
Они, пробившие Сталина на пост Генерального секретаря и яростно
противодействовавшие ленинской рекомендации подобрать более терпимого
товарища, собирались использовать его, "фигуру второго или третьего плана",
в качестве союзника в борьбе с несомненным "принцем" Троцким.
Между тем Коба - истинный конспиратор, подпольщик-практик - "разводил"
этих пламенных трибунов словно мальчишек. Он уже сосредоточил в своих руках
необъятную власть, а они этого не поняли и предостережениям собственного
Вождя не вняли. Он расставлял кадры, те самые, которые, как известно, решают
все, а они витийствовали на заседаниях и красовались в президиумах, думая,
что "шашлычник" делает для них черную работу. Они верили в силу своих
великих идей и своего раздутого авторитета. Сталин же понял силу
бюрократического аппарата, позволявшего законно, вполне демократично, путем
хорошо подготовленного голосования (этой методикой виртуозно владел Ленин, а
Иосиф Виссарионович умел учиться) принимать нужные решения, превращавшиеся в
силу партийной дисциплины в нерушимый закон. Когда вожди "планетарного
масштаба" осознали свою ошибку, уже оказалось поздно.
Но сначала "правящая тройка" - Зиновьев, Каменев, Сталин - в полном
согласии делала одно общее дело: вышибала из седла Льва Троцкого. Ничего
личного, исключительно ради единства партии. Способ избрали самой простой.
Все теоретические воззрения, идеи, высказывания "демона революции" объявили
"троцкизмом", все, что бы он ни предлагал, - антипартийной крамолой, всех
его сторонников - "троцкистами". Само собой, троцкизм находился в
"непримиримом противоречии" с ленинизмом, являлся "уклоном в сторону".
Правда, если внимательно перечитать "три особенности троцкизма", то
хорошо видно, что самая главная ересь Троцкого - претензии на первенство,
"недоверие к лидерам большевизма, попытка к их развенчанию", в остальном нет
никакой разницы.
В организованной против него кампании Троцкий проигрывал по очкам.
Идеологу перманентной революции была скучна аппаратная возня. Неинтересно