"Б.Н.Бессонов. И.В.Сталин: Вождь оклеветанной эпохи " - читать интересную книгу автора

спрашивается? Разве марксизм не есть наука, и разве наука не развивается,
обогащаясь новым опытом и улучшая старые формулы? Потому, оказывается, что
"ревизия" означает "пересмотр", а улучшение и уточнение старых формул,
всякое обогащение марксизма новым опытом и новыми формулами есть
ревизионизм. Все это, конечно, смешно".
Свою одну из самых поздних работ - работу о языкознании "Марксизм и
вопросы языкознания" - Сталин в том же духе заканчивает словами: "Марксизм
как наука не может стоять на одном месте - он развивается и
совершенствуется. В своем развитии марксизм не может не обогащаться новым
опытом, новыми знаниями, следовательно, отдельные его формулы и выводы не
могут не заменяться с течением времени, не могут не заменяться новыми
формулами и выводами, соответствующими новым историческим задачам. Марксизм
не признает неизменных выводов и формул, обязательных для всех эпох и
периодов. Марксизм является врагом всякого догматизма".
Кстати, в этой работе именно Сталин решительно выступает против
догматической связи языка со способом производства. Ничего подобного. Сталин
показал, что язык, словарный запас языка, конечно же, изменяется и
пополняется. И это пополнение новыми словами происходит под влиянием
изменений в способе производства, но в еще большей степени под влиянием
изменений в сфере культуры. Причем, развитие языка осуществляется не
скачкообразно, а постепенно. Рассматривая проблему взаимодействия базиса и
надстройки, Сталин отмечает, что язык нельзя безоговорочно относить к
надстройке, нельзя отождествлять и смешивать с культурой. Это - две разные
вещи. Культура может быть и буржуазной, и социалистической. Язык же как
средство общения является всегда общенародным языком, и он может обслуживать
и буржуазию, и социалистическую культуру.
Псевдодемократы образцом догматизма обычно называют отказ от рынка, от
использования товарно-денежных отношений. Но Сталин никогда не перечеркивал
значение товарно-денежных отношений при социализме. На XVII партийной
конференции в 1932 году он решительно возразил левым, выступавшим с
обоснованием идей об отмирании денег, о переходе к прямому продуктообмену;
деньги останутся вплоть до завершения первой фазы коммунизма.
Спустя два года, в ноябре 1934-го, Сталин снова подчеркивает, что
товарообмен, денежное хозяйство - буржуазные аппараты экономики - мы,
социалисты, "должны использовать до дна". Он еще далеко не использован. Он
нам нужен, но, разумеется, его должно повернуть так, чтобы он лил воду на
нашу мельницу, а не на мельницу капитализма. И "только после того, как эту
стадию мы используем до дна, после этого можно ставить вопрос о
продуктообмене".
Сталин противостоял не только левым, настаивавшим на безденежном
распределении продуктов по карточкам и упразднении мелкого индивидуального
крестьянского хозяйства, но и правым, настаивавшим на долгосрочной нэповской
перспективе и максимальном высвобождении капиталистических элементов в
деревне.
Их позиции были как раз односторонними, не диалектическими. Сталин же
стоял на диалектической точке зрения: "Развитие происходит в порядке
раскрытия внутренних противоречий, в порядке столкновений противоположных
сил на базе этих противоречий с тем, чтобы преодолеть эти противоречия".
В 1952 году Сталин в беседе с коллективом авторов учебника по
политической экономии, касаясь вопроса о товарно-денежных отношениях, снова