"Альфред Бестер. Человек Без Лица" - читать интересную книгу автора

звонок, и в комнату вошел адвокат-2 интерпланетного суда совести. Он
привел девушку, застенчивую, тихую, на редкость привлекательную внешне.
Телепатически она была наивна и поверхностна. Типичная третьяшка.
"Приветствую, друзья. Приветствую. Слезная просьба извинить за
опоздание. Причина - флердоранж, обручальные кольца... весь этот
ассоциативный ряд... Только что сделал предложение".
- И боюсь, что оно принято, - сказала девушка с улыбкой.
"Не вслух!" - оборвал адвокат. - "Тут не галдят, лак на сборище
третьеступенников. Я же предупреждал тебя".
- Я забыла, - опять невольно вырвалось у девушки, и по гостиной
заметались горячие волны испуга и смущения. Но тут к бедняжке подошел
Линкольн Пауэл и ласково взял ее за руку. Рука дрожала.
"Не обращайте на него внимания, дорогая. Это всего лишь
второступенный сноб. Я хозяин этого дома. Линкольн Пауэл. Шерлок Холмс на
жалованье. Если жених вас колотит, я помогу ему раскаяться. Сейчас я
познакомлю вас с вашими соущербниками". - Он повел ее по гостиной. - "Это
вот Гас Тэйт, он знахарь-шарлатан. Рядом с ним Сэм и Салли Экинс. Сэм тоже
шаманит, а Салли микропедиатр-два. Они только что прилетели с Венеры.
Гостят у нас..."
- Здрав... "ой, то есть здравствуйте".
"Толстяк, сидящий на полу, Уолли Червил, архитектор-два. Блондиночка,
которую он держит на коленях, его супруга, Джун. Она редактор-два. Их сын,
Гален, разговаривает с Эллери Уэстом. Галли - студент политехник-три".
Молодой Гален Червил с негодованием стал объяснять, что получил - как
раз сегодня получил - вторую ступень, что он может хоть год обходиться без
слов. Пауэл прервал его и на уровне, недоступном восприятию девушки,
растолковал, по какой причине допустил он эту вполне сознательную ошибку.
- О! - воскликнул Гален. - Братья и сестры третьячки, нашего полку
прибыло. Это отрадно. Я совсем было струхнул тут в одиночестве, среди
глуби иных щупачей.
- Да что вы! Мне сперва тоже стало страшновато, а теперь как будто
ничего.
"А вот наша хозяйка Мэри Нойес".
"Добрый вечер. Канапэ?"
"Спасибо. Какие они у вас красивые, миссис Пауэл!"
"Что, если нам поиграть?" - быстро вмешался Пауэл. - "Кто хочет
играть в шарады?"
В темной нише, прильнув к двери, ведущей из сада в дом, прятался
Джерри Черт и жадно слушал. Джерри Черч, продрогший и окоченевший,
молчаливый и жаждущий Джерри Черч. Обида, ненависть, уязвленная гордость и
жажда терзали его. Бывший эспер-2 умирал от жажды, утолить которую ему
мешала мертвая хватка остракизма. Сквозь тонкую кленовую филенку
просачивались одна за другой телепатемы: переливчатый и переменчивый
пестрый узор. И Джерри Черч, который уже десять лет томился на голодной
словесной диете, жаждал всей душой общения со своими, с навсегда
потерянным для него миром эсперов.
"Я вспомнил о де Куртнэ, так как недавно наткнулся на подобный
случай".
Это Огастес Тэйт подъезжает к Экинсу.
"В самом деле? Очень любопытно. Нужно бы сравнить истории болезней.