"Альфред Бестер. Дьявольский интерфейс" - читать интересную книгу автора

под череп жучок - мини-передатчик. Когда ребятки подрастут, за ними будут
следить двадцать четыре часа в сутки. Так что воздух вокруг пронизан и
иссечен тысячами и тысячами сигналов. А Фе - уникум. Она может
воспринимать все эти сигналы голым ухом, без специальных устройств. Не
спрашивай меня, каким образом. Просто такой вот вундеркинд, и баста.
- Сегодня борются за права белого меньшинства, - сообщила Фе.
- Ну вот, полюбуйся, - продолжил я. - Разве могут нормальные люди
спалить университетскую библиотеку, протестуя против ущемления прав белых?
Во всем мире остался едва ли миллион якобы чистокровных белых, да и те -
помесь серых с буро-малиновыми.
- Подойди ко мне, дитя мое, - сказал Хрис.
Фе незамедлительно припопилась на его колени, обвила ручонками и
одарила сладострастнейшим поцелуем. Он не оттолкнул ее, но так
целомудренно и нежно обхватил мою девочку руками, чтобы ей было удобнее
сидеть, что сценка из пошлой вдруг превратилась в подобие "Пьеты" [пьета -
в изобразительном искусстве сцена оплакивания Христа Богоматерью]
Микеланджело. Хрис мастер таких волшебных преобразований.
- Ты употребляешь наркотики, душа моя?
- Нет. - Шалунья сердито покосилась на меня. - Он не позволяет.
- А хотелось бы?
- Нет. Скучища. Все кругом на наркотиках.
- Отчего же ты сердишься на Гиня?
- Потому что он взял моду приказывать. Чтоб я делала, чего он хочет.
Я теряю индивидуйность,
- Ты хочешь сказать - индивидуальность. Ну и почему же ты не уйдешь
от него, раз он такой тиран?
- Потому что... - Тут эта егоза чуть не сверзилась на пол.
Устроившись поудобнее на коленях Хриса, она договорила: - Потому что в
один прекрасный день я буду вертеть им, как я хочу. Жду этого прекрасного
дня.
- А у тебя, голубушка, есть жучок в голове? - вкрадчиво спросил Хрис.
- Нет, - ответил я за нее. - Она родилась в сточной канаве и отродясь
не бывала в больницах. Она чистая.
- А вот и не в канаве! Мое полное имя Фе-Пять Театра Граумана, потому
что я родилась в пятом ряду в театре Граумана, - подчеркнуто гордо
произнесла Фе.
- Господи, помилуй! Это почему же?
- Потому что моя семья живет в пятом ряду театра Граумана. Совсем
рядом со сценой!
Хрис удивленно воззрился на меня.
- Она так пыжится от гордости - ее семейка сумела со временем
перебраться с балкона в партер, - пояснил я.
Все это было выше его разумения, и он сдался, не стал выяснять
дальше, просто поцеловал Фе и спустил ее со своих колен. Но прежде она
нежно обняла его и на пару секунд повисла на нем. Ничего не попишешь. У
этого парня есть-таки харизма!
Хрис спросил у Фе, начались ли беспорядки, и узнал, что чуть ли не
половина полицейских занята прослушиваем сигналов от жучков в головах
студентов, и копы жутко злятся. Им осточертел вялый митинг с повторением
одного и того же. Один легавый предложил послать к студентам провокатора,