"Альфред Бестер, Роджер Желязны "Психолавка"" - читать интересную книгу автора

века. Уверял, что он художник.
- А почему все они так вели себя, как по-вашему?
Он пожал плечами:
- Возможно, просто из любопытства. Любопытство я понять могу. Но более
вероятно, они хотели получить больше, чем, по их мнению, могли себе
позволить, и рассчитывали, что все же сумеют ободрать меня как липку. Ну
что, вы по-прежнему хотите заполучить память получше?
Ближайшее ко мне тело покачивалось и чуть вращалось в такт дыханию
веявшего здесь волшебного ветерка, постепенно поворачиваясь ко мне в
профиль...
И тут я пронзительно вскрикнул. Повернулся. Побежал...
- Альф, в чем дело?
Его рука легла мне на плечо, надежно удерживая меня в безопасном коридоре
между полями. Тот его вопрос так и звенел у меня в голове. Но я уже стирал
из памяти... страх перед возможными последствиями такого шага.
- Да что с вами такое?
- Это тело... меня ошеломило. Оно было так... словно... Я просто не знаю!
- Ага! В первый раз здесь всегда нелегко. Ничего, вы привыкнете.
- Не уверен. Пожалуй, я чересчур, черт меня побери, впечатлителен.
- Впечатлительность - та цена, которую и должен платить настоящий художник.
- А это действительно черная дыра?
- О, еще бы! Вы же прямо в ней оказались, как только порог переступили!
Просто прихожая и гостиная убраны соответственно, чтобы не смущать
посетителей. Но это самая что ни на есть настоящая черная дыра, уверяю вас!
- Да уж, дыра так дыра! Хотя, по-моему, она больше похожа на адские врата.
Свет чуть мигнул - это открылась и закрылась входная дверь. До нас донесся
голос Глории:
- Дамми, у нас посетитель!
- Но это же великолепно, дорогая нянюшка! Альф сможет понаблюдать нас в
действии. Откуда клиент? Из каких времен?
- Студент колледжа, из США. Начало девятнадцатого века.
- А в чем его проблема?
- Что-то насчет астмы.
- Я, конечно, не доктор медицины, но посмотрим все же, что можно сделать...
Клиента, разумеется, уже усадили, но, как только мы вошли в приемную, он
из вежливости встал - худющий студентик лет двадцати, темноволосый,
бледный, большеголовый, с глазами типичного меланхолика, одетый по
американской послевоенной моде 30-х годов прошлого века.
- Здравствуйте, сэр! Как поживаете? - ласково осведомился у него Мазер. -
Чрезвычайно мило с вашей стороны было ПОЖЕЛАТЬ посетить нас! Кстати, мы
здесь все друг друга по именам называем. Знакомьтесь: это Няня, моя
ассистентка, а это Альф, мой помощник. Самого меня зовут Адам. А вас?
- В колледже все называли меня Старичок, - сказал юноша. Говор у него был
необычный и довольно приятный: явного южанина, но с легким английским
акцентом.
- Вы хотели бы у нас что-нибудь купить или заложить?
- Я хотел бы обменять свои астматические хрипы на что-нибудь более
терпимое.
- Ах, так у вас хрипы? А почему они, собственно, для вас так уж
нестерпимы. Старичок? Слишком громкие? Слишком затяжные? Или болезненные?