"Джо Беверли. Сломанная Роза " - читать интересную книгу автора

Рауль неловко ухмыльнулся.
- Ходил бы потише, на жену смотрел бы поменьше, еще лучше - вовсе не
смотрел бы. Вокруг столько интересного - например, куры... Представь себе,
они несут яйца.
К своему изумлению, Галеран расхохотался, а, вернувшись в замок вместе
с Раулем, немедленно отправился осведомиться о положении дел на птичьем
дворе.
К вечеру ему стало немного легче дышать. Боль, что раскаленным углем
жгла в груди, не исчезла окончательно, но утихла, остыла, точно угли
подернулись пеплом. Вероятно, сказывалась накопившаяся усталость.
Как и следовало ожидать, все хозяйственные дела в Хейвуде пребывали в
полном порядке. Даже Лоуик потрудился на славу - видимо, полагал, будто
распоряжается своею собственностью. Несмотря на это, его не особенно любили
в замке, и возвращению Галерана радовались вроде бы искренно. Это помогало
держаться.
Галеран ни разу никого не спросил о Джеанне, но во всех разговорах она,
казалось, незримо присутствовала, и в словах людей нет-нет да и прорывалась
тревога за нее. Из всего этого он мог заключить, что судьба его жены
небезразлична обитателям Хейвуда, и порадовался: он хотел, чтобы ее любили и
нежили, как всегда.
Хотел, чтобы было кому защитить Джеанну от него.
У него сложилось твердое убеждение, что последний год Джеанна не была
счастлива. Это тоже порадовало его. Невыносимо, если бы она сияла от счастья
рядом с Лоуиком.
Тем временем солнце уж начало клониться к закату, и Галеран решил, что
может позволить себе немного отдохнуть. Он направился к башне, но посреди
двора остановился как вкопанный при мысли, что, ежели он не хочет запачкать
кровати, на которой собирается спать, надобно как следует помыться.
А эта мысль повлекла за собою вторую: мыла и брила его всегда Джеанна.
Даже не пытаясь понять, почему он так поступает, Галеран послал
передать жене, что надо приготовить все необходимое для купания.
Затем он вдруг заметил, что до сих пор не снял кольчуги. Верно, он
выглядел смехотворно, когда в полном боевом снаряжении вникал в
хозяйственные дела, но в своем нынешнем положении, пожалуй, был смешон в
любом виде. Пришлось идти в арсенал; там кузнец помог ему освободиться от
неуклюжего одеяния из металла и сыромятной кожи.
Скинуть с плеч тяжесть доспехов оказалось невыразимо приятно.
Избавившись от кольчуги, Галеран остался только в грязной,
полуистлевшей холщовой рубахе и шерстяных штанах. Впервые за последние дни
он сладко потянулся всем телом.
- Похоже, отметины на коже останутся на всю жизнь.
- Кожа скоро станет как новая, господин, - отвечал кузнец, - а вот о
кольчуге этого не скажешь. - И он с пренебрежительной гримасой смерил
взглядом груду металла. - Пожалуй, теперь вам нужна будет другая.
- Пожалуй. Но эту сохрани: она была на мне в Иерусалиме.
Презрение на лице кузнеца сменилось благоговением, и он бережно
дотронулся до помятых доспехов.
- О да, господин, я сохраню ее. - Он робко взглянул на Галерана. - А от
него и в самом деле исходит сияние, господин? От Града господня?
Галеран вздохнул.