"Моника Бейком. Через реку забвения" - читать интересную книгу автора

спадать. Она откинулась на мягкую спинку сиденья и закрыла глаза.
Некоторое время оба молчали, потом Тереза произнесла, не открывая глаз:
- В песне "С благодарностью, я" Чэд после паузы вступил позже, чем
следует.
Брюс понял, что в ее голове прокручивается сегодняшнее выступление.
- Не думаю, что зрители обратили на это внимание.
- А я неточно взяла ноту в начале второго куплета.
- Верно, было такое, - согласился Брюс.
Ресницы Терезы затрепетали.
- Вот видишь! А говоришь, никто не обратил внимания.
- Я не так сказал.
- Не отнекивайся, - усмехнулась она. - Конечно, я устала после
концерта, но еще кое-что соображаю.
- Тогда ты должна помнить фразу, которую я произнес минуту назад.
- Я помню.
- Да? Ну повтори.
- Ты сказал: "Не думаю, что кто-то обратил на это внимание".
- Вот и неправильно.
- А как надо?
- Я произнес следующее: "Не думаю, что зрители обратили на это
внимание". Зрители, понимаешь? Которые воспринимают твои песни в целом, а не
в деталях, как профессионалы.
Неожиданно Тереза улыбнулась, а затем сделала нечто такое, отчего по
всему телу Брюса будто прокатилась теплая волна: придвинулась поближе и
положила голову ему на плечо. Затем с ее губ слетел легкий вздох.
- Ты всегда меня успокаиваешь! Почему-то тебе это удается лучше, чем
кому-либо другому. Вот и сейчас, несмотря на то что я осознаю многие огрехи
выступления, мне уже не так досадно.
Некоторое время Брюс сидел, боясь пошевелиться, спугнуть упоительное
мгновение. Даже дыхание затаил, будто это могло продлить момент нежданной
близости. Но, несмотря на внешнее спокойствие, кровь в его жилах заструилась
быстрее.
Прежде Тереза никогда ничего подобного не делала. С Брюсом, как и с
другими мужчинами, она держалась непринужденно, но исключительно дружески.
Вероятно, в ее душе гнездился страх, что, если она вновь впустит кого-то в
сердце, это может обернуться для нее самыми ужасными последствиями.
Если не новой трагедией.
А что это такое, Брюсу было хорошо известно. Он сам едва пережил боль
потери. Правда, в его случае речь шла о друзьях, а не о любимом человеке, но
это не облегчало душевных мук.
Обжегшись на молоке, поневоле начинаешь дуть на воду, с внутренним
вздохом подумал Брюс, одновременно пытаясь усмирить разыгравшееся
воображение.
Потому что можно было не сомневаться: действия Терезы вовсе не
подразумевают попытки перевести отношения на интимный уровень.
Ах если бы это было так!
Но нет, она слишком осторожна. Никому из парней, пытавшихся ухаживать
за ней в последние годы, не удалось продвинуться дальше дружеских поцелуев в
щеку.
С одной стороны, это в какой-то мере утешало Брюса, но с другой -