"Анатолий Безуглов, Юрий Кларов. За строкой приговора... " - читать интересную книгу автора

"Заяц, играющий на барабане", - подумал Николай Николаевич, с
любопытством наблюдая за подследственным.
Такого храброго зайца, бодро выбивающего барабанную дробь, он видел
еще в студенческие годы в уголке Дурова. "Этот номер основан на рефлексе
"догоняй бегущего", - объяснял экскурсовод. - Во время дрессировки барабан
все время "убегал" от зайца, который постоянно оставался победителем.
Постепенно длинноухий поверил, что барабан еще трусливей его, и стал
избивать лапами своего слабого противника. Как видите, и трус превращается
в храбреца, если перед ним отступают..."
Сейчас воинственный Пухов устраивал Фролова: подследственный
пренебрегал своей обычной осторожностью. Пусть выговорится.
- Войдите в мое положение, - между тем возмущался Пухов. - Я не
сомневаюсь, что справедливость восторжествует. Но ведь пока суд да дело,
меня полощут в грязи. Я под подозрением. Преступник! На меня оглядываются
на улицах, со мной не здороваются. Еще бы, я убийца!
- Ну зачем обязательно "убийца"? Не исключено, что вы подкинули
ребенка...
Пухов осекся и метнул в следователя быстрый подозрительный взгляд.
Кажется, Фролов попал в точку...
- Не волнуйтесь, Виталий Борисович. Мы попытаемся разобраться в этой
истории. Расскажите, как все произошло.
- Рассказывать особенно нечего, - уже без прежней горячности сказал
Пухов. - Когда я уехал из Армавира, в купе была женщина лет тридцати -
тридцати пяти. Она очень привязалась к Виталику, покупала ему сладости,
ласкала его. Мы с ней разговорились. Узнав мою историю, она сказала, что
давно мечтает о сыне, и предложила отдать ребенка ей. Я, разумеется,
отказался. В Ростове у нас была пересадка. Оставив Виталия вместе с этой
женщиной в сквере, я отправился в город за продуктами. Вернувшись через два
часа, я их не нашел. Вначале мне не пришло в голову ничего дурного. Но
вскоре я начал волноваться. Обошел весь вокзал - они словно сквозь землю
провалились. Кинулся на радио. Передали мое объявление - безрезультатно.
Обратился в дежурную комнату милиции. Все напрасно: Виталик пропал...
Пробыв в Ростове около суток, я выехал на Урал...
- Вы быстро прекратили поиски.
- Да. Но поймите мое двусмысленное положение: мне неудобно было
расспрашивать людей. Ведь это ужас! Достаточно было рассказать любому, что
у меня есть вторая жена, а первая предъявляет иск о взыскании алиментов, -
и человек настораживался. Я мгновенно становился аморалом. Сама ситуация
вызывала подозрения. Кто бы мне поверил? Ведь вы, наверно, тоже не верите?
Фролов про себя улыбнулся: оказывается, Пухов и не думал расставаться
с барабанными палочками. Тем лучше.
Свои показания Пухов записал сам: "Вину свою перед обществом признаю,
но здесь и беда моя - имеющий сострадание поймет ее. Пять лет я переживаю
свою оплошность, пять лет с трепетом ожидаю карающего правосудия. Я устал
от неизвестности, от ожидания, от самой жизни. Пишу правду. В моем
положении трудно сочинять небылицы. Что мне делать, если правда оказалась
фантастичней вымысла?"
- А теперь мы с вами уточним некоторые моменты, - сказал Фролов. - Вы
говорите, что сообщили о пропаже Виталика милиционеру. Но в книге рапортов
дежурной комнаты такой записи нет.