"Бхагаван Шри Раджниш. Путь мистика" - читать интересную книгу автора

богат, у меня все есть, я респектабелен, но это не приносит мне счастья.
Даже если бы я остался нищим музыкантом, это было бы блаженством,
потому что я был бы самим собой. Хирург кажется кем-то другим; это роль,
которую мне приходится играть, но не я сам. Все эти люди празднуют, а я
плачу внутри, потому что вся моя жизнь разбита.
Таким образом, прежде всего, ты не "личность"; в противном случае ты
мертв прежде смерти. Есть миллионы людей, которые умирают за тридцать, сорок
или пятьдесят лет до действительной смерти. Ты - индивидуальность, и лишь
индивидуальность способна познать свою настоящую сущность. У личности нет
сущности - только эго, столь же ложное, что и личность. У индивидуальности
есть сущность, душа. Индивидуальность - это живой принцип жизни.
Если бы ты знал жизнь, то никогда не задал бы такого вопроса. Если ты
знаешь жизнь подлинно, это значит, что ты также знаешь, что она бессмертна.
Знанию ее присуще знание ее бессмертия. Это не какая-то информация,
полученная снаружи. Просто живя своим истинным существом во всей его
полноте, ты мало-помалу начинаешь осознавать бессмертное течение жизни у
себя внутри. Ты знаешь, что тело умрет, но эта душа, содержащая всю сущность
жизни, не может умереть.
В существовании ничто не разрушимо.
И это не нечто, во что ты должен верить, это научная истина - ничто не
может быть разрушено. Ты не мог бы разрушить и небольшого камешка. Что бы ты
с ним ни делал, он сохранится в той или иной форме.
Наука исследует объективный мир и находит, что даже объективная
реальность бессмертна. Религия работает, точно как наука, но в мире
внутреннего, и находит, что этой танцующей жизни неотъемлемо свойственно
бессмертие.
В это мгновение хорошо вспомнить Сократа, потому что он был не тот
человек, чтобы что-то принимать на веру. Если бы ты его спросил, выживет ли
твоя душа после телесной смерти, он ответил бы:
- Дай мне сначала умереть - потому что как я могу что-то сказать, пока
не умру?
И тот день, когда ему дали яд, был одним из самых важных дней в истории
человека. Его ученики сидели вокруг; он лежал. Он сказал ученикам:
- Я расскажу вам, что происходит. Пока я могу, я буду вам сообщать.
Затем он сказал:
- До коленей мои ноги мертвы. Пожалуйста, кто-нибудь, ущипните меня за
ногу, чтобы я мог определить, чувствую ли я их.
Кто-то ущипнул его за ногу. Он сказал:
- Я ничего не чувствую, ноги умерли. Но помните одно: я настолько же
жив, что и всегда. Смерть ног мою жизнь ничего не лишила; моя жизнь осталась
такой же целой, что и всегда.
Потом его ноги омертвели полностью, затем половина тела. И он сказал: -
Половина моего тела умерла, но я цел, столь же цел, что и всегда. Затем
умерли его руки, и он сказал:
- Я по-прежнему здесь, и я по-прежнему цел. Может быть, сейчас
остановится сердце, но я могу вам сказать, что, хотя, возможно, я и не смогу
вам этого сообщить, я останусь, потому что всех этих частей не стало, а я
цел, значит, это неважно: сердце - это только очередная часть.
И когда он умер, его лицо было так радостно, так блаженно, что Платон,
его ученик, вспоминает: