"Сергей Бычков. Одна строчка в летописи " - читать интересную книгу автора

- Не-е зна-а-ю, - удивившись такому повороту, в растяжку ответил
Никита, - я и не задумывался над этим. А, действительно, почему, Захарий
Иванович?
- Потом скажу, когда по порядку до битвы дойдем, - уклонился Захарий,
довольный, что загадал загадку ученому монаху и подмигнул Ефросинье.
Ефросинья одобрительно кивнула мужу, мол, знай наших и неожиданно
предложила мужикам выпить меда.
- А что? - сразу оживился Захарий, - выпьем, Никита?
- Вроде бы грех пить в постный-то день, - зачесал затылок Никита, - да
Бог простит: уж больно велика честь выпить с самим Захарием Тютчевым.
Они стали выпивать, а Ефросинья никак не могла наудивляться на своего
Захария. Как он помнит все? Стар же, как пень мохом поросший. Вот она, хотя
и слышала от мужа все эти истории много раз, которые он вначале рассказывал
для сынов, потом для внуков, а теперь и для правнуков, тут же забывала все
даты и имена. Уже через пять минут она не могла сказать, как звали хана, о
котором рассказывал в очередной раз ее муж - то ли Манра, то ли Хонжа, то ли
Возжа. И как он может в этаком-то возрасте помнить все эти басурманские
имена?
В деда своего, наверное, - подумала она в очередной раз, - свекровь
сказывала, что память у него острой, как у юноши до самой смерти была. Вот и
Захарий такой же: все считалки детские помнит. Прибегут, бывало, правнуки со
двора и спрашивают:
- Деда, деда! Расскажи нам считалку про пирожки с зайчатиной, мы в
прятки хотим поиграть, да считалку забыли. Захарий им и расскажет. А вот она
уже все позабыла: и как с подругами в куклы играла, и какие у них были
считалки.
Никита собрался уходить и начал собирать свои дощечки.
- Поведай, Никитушка, что ты там накорябал. - попросил Захарий. - Дюже
интересно.

Никита взял в руки дощечку и прочитал:

Что за шум над рекою над Пьяною,
Эхом смертным над Русью разносится?
То ордынцы, лисицам сподобившись,
Пьяных витязей русских затравливают.

Захарий был поражен.
- Не сказывал я тебе про лисиц-то, Никита, - растерянно проговорил он.
Затем покачал головой и добавил:
- А все-таки ладно у тебя получилось. Слышь, мать, вот как истории
сказывать-то надо.
Договорившись, что завтра Захарий расскажет ему про битву на реке Воже,
Никита ушел, а Захарий до конца дня ходил сам не свой, что-то бормоча себе
под нос. Ночью же Ефросинья слышала, что муж не спит, а только ворочается с
боку на бок, да кряхтит.
- Ты что, Захарий, не спишь? - проснувшись в очередной раз, спросила
она, - аль занемог?
- Завсегда так, - недовольно ответил Захарий, - я тут думу думаю,
голову сломал, а ты спишь, как дохлая лошадь.