"Дмитрий Биленкин. Сила сильных" - читать интересную книгу автора

Внезапно кибер стал тормозить, встречный ветер ослаб и позволил все
рассмотреть как следует. Кибер летел над белесыми, рассыпчатыми, как
выветренные черепа, камнями; справа и слева возвышались стены каньона, а
далеко впереди... Из-за поворота вынырнул крохотный гравилет, метнулся
навстречу, за кривизной спектролита Юл различил взволнованно сияющее лицо,
в уголке губ перевернутой запятой прыгала хорошо знакомая трубочка. Лю
Банг на мгновение оторвал руки от штурвала и, сцепив пальцы, потряс ими
над головой.
- Это ты? - потрясенно выкрикнул Юл, когда машины сблизились и Лю Банг
откинул спектролитовый заслон.
- Это, как видишь, я, - лицо Лю Банга расплылось в счастливой улыбке,
которую он не мог, да и не хотел удержать.
- Нет, я не о том! Кибер - это ваших рук дело?! Почему молчали, почему
не предупредили?
- Позволь! А разве это не твоя...
- Нет!
- Но тогда...
- Вот именно. Киб! Почему ты так поступил?
- Я выполнял приказ.
- Чей?
- Искинта.



10. ЛАБИРИНТ СВЯТЫХ

Боль, боль, ничего не было, нет и не будет кроме всепоглощающей
беспросветной боли. Ив попытался застонать, но боль поглотила стон.
- Потерпи...
Из черной кромешности проступил едва слышимый голос, настойчиво
повторил:
- Потерпи, сейчас станет легче.
Будто ниточка протянулась из темноты, сознание судорожно в нее
вцепилось. Чьи-то пальцы коснулись запястий.
- Тебе легче, легче, уже легче...
Голос утишал боль, волной разливался по телу, в нем была вся надежда.
Заботливые руки переместились к "искам, от них тоже исходило тепло
материнской заботы. Да, это мать, никто другой так не может, некому больше
во всей "селенной. Он болен, болен и лежит в колыбели...
Нет. Что-то другое. Нехорошее прежде, родное и ласковое теперь, когда
ко лбу прижаты узкие женские ладони, в которых успокоение, сострадание,
сила. Боль слабеет, тьма разрежается, та, чьи пальцы гладят виски, уводит
боль, в ней исцеление, нежность и власть.
Власть.
Непомерным усилием Ив приоткрыл отяжелевшие веки. Смутно проступило
сосредоточенное лицо склоненной над ним девушки, неуловимо знакомое,
словно он грезил о нем когда-то. Дэзи?! Нет, не она, совсем другая, но так
щемяще похожая на нее, как если бы произошло переселение душ.
- Теперь спи, - сказала Ума. - Спи долго, крепко и хорошо.
Веки Ива закрылись сами собой, он заснул безмятежно, как когда-то