"Дмитрий Биленкин. И все такое прочее... (Авт.сб. "Сила сильных")" - читать интересную книгу автора

не сравнимого удовольствия ясно и четко мыслить. Правда, выпивки не так и
много вроде бы. Но кто знает, что еще тут будет вечером...
Парни за столом набросились на нехитрую снедь, ели так, что за ушами
трещало. Порой вспархивал разговор, но все о вещах специальных, понятных
всем, кроме Таволгина, который все более чувствовал себя лишним в этой
крепко сбитой родионовской команде. Про себя он лишний раз отметил, что о
существенном, о деле, люди все чаще разговаривают на марсианском для
постороннего языке, - и к чему же все это ведет?
Но интонации были доступны Таволгину. В них улавливалась какая-то
напряженность. Не взаимоотношений, нет: тут была полная спаянность. Что-то
внешнее или предстоящее скользило меж слов подавленным волнением.
- Двинем сегодня на полную мощность, - внезапно, не в лад предыдущему,
сказал Родион. Стало тихо. - Вот так!
Он рубанул воздух и обвел всех взглядом. Кто-то крякнул, послышались
нестройные голоса: "Верно...", "Все равно придется...", "Давно пора!".
Голоса точно подбадривали друг друга. В них легким диссонансом вплелось
сомнение Кости в устойчивости какого-то частотного фильтра.
- Как бы нас самих... ненароком...
- Не ходите мальчики в Африку гулять? - откинувшись, с жесткой
насмешкой глянул на него Родион. - Во-первых, мной все просчитано.
Во-вторых, мы сами выбрали этот ха-ароший обрывчик... И вообще, на нас
смотрит история!
Он поднялся, багроволицый, накаленный, сгреб Таволгина за плечи.
- Эх, Вадюша, тебе не понять, какие дураки на какой идее спали! Если бы
не мы...
- Это точно, - с облегчением зашумели за столом. - Если бы не Родион
Степанович... За Родиона Степановича!
Таволгин удивился - так жадно потянулись руки к новой, невесть откуда
выпорхнувшей бутылке.
- Ша! - обрезал Родион. - Не время! Всем быть по местам, чтобы к
восемнадцати ноль-ноль...
Он строго глянул на часы. Всех сдуло.
- Вот так, Вадюша, - сказал он тихо. - Живем, экспериментируем,
боремся... Подожди, ты же сути дела не знаешь. Как бы тебе объяснить...
Он отвел взгляд к реке, и ее блеск отразился в глазах точечными
вспышками.
- В общем, так, чтобы тебе было понятно. Есть лес, и в нем всякая
живность. Пичужки-зверюшки и тому подобное. А что они такое для меня как
радиофизика? Нет, постой, не с того конца начал... Река вот бежит, вроде
она сама по себе. А она в системе! В жестко отрегулированной системе, -
повторил он как бы с удовольствием. - Движение воздушных масс, осадки,
почва - этой системе и конца не сыщешь! Возьмем теперь особь, допустим,
зайца. Сам по себе скачет? Не-ет, он тоже в системе. Вида, биоценоза и
всего прочего. Значит, не только физиологические законы управляют
организмом, но и законы системы. Вот это важно, что заяц ли, муха ли не
сами по себе живут, а под-чи-няются целому! Что над ними закон. Когда ехал
сюда, обратил внимание, сколько тут деревьев с ободранной корой?
- Нет, - недоуменно ответил Таволгин. - А что?
- А то, что лесничие по поводу леса в тревоге. Разладилась система! Был
регулятор - волк, да мы его истребили. Зверь, хищник, ату его! И