"Вацлав Билиньский. Шестая батарея " - читать интересную книгу автора

невинно и чуть ли не идиллически белели бараки бывшего фашистского лагеря
уничтожения - Майданека. В умытом утренним дождем шоссе отражалось небо.
На этом фоне издалека был виден советский контрольно-пропускной пункт:
трехцветная арка, огромные плакаты Кукрыниксов с карикатурами на Гитлера,
полосатая будка часового и шлагбаум.
Дежурил на КПП старшина, паренек с совсем еще юношеским лицом. Однако
бросалась в глаза его военная выправка, характерная для бывалых солдат.
Гимнастерка, брюки, сапоги, пилотка с особым шиком сидели на нем.
Старшина был полон энергии, ни минуты не мог находиться в
неподвижности. Когда движение на шоссе замирало, он негромко напевал
частушки, а его ноги непроизвольно отбивали такт. Он прерывал пение, лишь
увидев приближающиеся машины. Останавливал их, проверял документы и уставным
жестом разрешал двигаться дальше, отпустив на прощание какую-нибудь шутку.
К нему подошел польский офицер со знаками различия подпоручника.
Старшина отдал ему честь и дружелюбно спросил:
- Чем могу помочь союзнику?
Оказалось, что поляк направлялся в Хелм. Старшина даже зачмокал губами
от досады: несколько минут назад в ту сторону проследовала колонна
автомашин. Увидев огорченное лицо офицера, он широко улыбнулся и начал
успокаивать его:
- Да вы не расстраивайтесь! Подождите немного. Скоро наверняка
подвернется другая машина, - и добавил: - А закурить не найдется?
Поляк достал портсигар. Угощая, предупредил:
- Немецкие... Слабые...
Старшина взял одну сигарету, внимательно осмотрел ее со всех сторон.
- Ничего, - сказал он и спрятал в карман гимнастерки. Затем вытащил
пластмассовую коробочку с табаком и протянул офицеру: - Махорка... Не
желаете?
Шоссе было пустынным, движение на какое-то время прекратилось. Поляк и
русский уселись на лавочку возле будки часового. Разговорились о житейских и
ратных делах. Когда снова показались машины, красноармеец вернулся на
середину шоссе.
Офицер остался один. Он был невысокого роста, шатен, с худощавым
загорелым лицом. Живые глаза, узкий с небольшой горбинкой нос, тонкие губы,
выдающаяся вперед челюсть придавали его лицу мужественный вид. Это
впечатление еще больше подчеркивали одежда - полинявшие гимнастерка и брюки,
отслужившие свой век кирзовые сапоги, переброшенная через плечо
плащ-накидка - и внушительный трофейный парабеллум в черной кобуре.
Офицер долго сидел неподвижно. Наконец он будто очнулся, положил на
колени большой летный планшет, вынул из него бумагу и начал что-то писать,
полностью углубившись в это занятие. Его прервал возглас старшины:
- Скорее, товарищ подпоручник! Машина в Хелм!
Перед шлагбаумом стояла полуторка. Ее водитель засовывал в карман
возвращенные старшиной документы. Офицер быстро схватил свои пожитки и
побежал за уже тронувшимся грузовиком. Размахнувшись, забросил в кузов
вещмешок, схватился руками за борт и легко прыгнул в кузов. Козырнув на
прощание старшине, он обернулся, присматриваясь, где бы можно сесть.
Прислонившись к задней стенке шоферской кабины, на каких-то ящиках
сидел единственный пассажир, тоже офицер. Показав на место рядом с собой,
пригласил: