"Владимир Билль-Белоцерковский. Дикий рейс " - читать интересную книгу автора

Последовала короткая пауза.
. - А русска Машка добра, добра! - Эту фразу произнес он по-русски,
хитро подмигивая. - А вот с Японией русским не повезло; всыпала она вам,
здорово всыпала.
Насмешки по поводу поражения русской армии я уже не раз слышал от
других, и мне это чертовски надоело.
- Маленькая Япония нокаутировала русского великана, - продолжал боцман.
Я молчал, сдерживая накипавшую злобу.
- Небось, обидно?
- А тебе не обидно, что буры помяли Англии бока? - в тон ответил я.
- Но Англия их побила.
- Побила, да только вся морда в крови.
Боцман злобно уставился на меня.
- Полегче! Англия кормит тебя.
- Я работаю, я сам кормлю себя.
Он грозно посмотрел на меня, сердито выбил пепел из трубки и повернулся
ко мне спиной. Так началось наше знакомство.

Прошла неделя; кажется, мои подозрения неосновательны. Боцман, как
боцман. Мне только не нравится частое напоминание о Японии и кличка "русс".
- У меня есть имя, - не вытерпел я однажды.
- Мне так больше нравится, - ответил он, усмехнувшись по-волчьи.
- Я прошу называть меня по имени.
- А если я не желаю?
- Тогда я не стану отвечать.
- Попробуй, - угрожающе произнес он.
Спустя несколько минут я (попробовал.
- Русс! - крикнул он, стоя на баке.
Я не отвечал.
- Русс! Русс!
Я молчал.
- Русс! Годдем! Ступай сюда, тебе говорят!
Я даже не повернулся. Тогда он подбежал ко мне и ткнул кулаком.
- Ты почему не отзываешься?
- Потому, что я не русс, а русский, и у меня есть имя.
- Наплевать мне на твое имя. Когда зову, должен отвечать.
(Слово "наплевать" считалось у моряков оскорблением.)
- Хоть кровью плюй, не отзовусь! - вспыхнул я.
- Смотри! - пригрозил он пальцем. - Я шутить не люблю.
- А я и не прошу тебя шутить.
- Молчать! - заорал он, потемнев от ярости. - Ступай на бак!
"Началось", - подумал я и тоскливо поплелся на бак.
Я решил настоять на своем, но, повидимому, и боцман не собирался
уступать. Теперь к слову "русс" он прибавлял еще нецензурные выражения.
- Берегись! - кричал он. - Я из тебя выбью эту дурь.
Угроза не действовала. Матросы сочувствовали мне.
. - Правильно! - подбадривал меня Франсуа.
- Правильно! - поддакивал Питер.
Но боцман счел мое упорство нарушением дисциплины и пожаловался
старшему штурману.