"Алексей Биргер. Тайна машины Штирлица ("Седой и 'Три ботфорта'" #3)" - читать интересную книгу автора

говорил со знакомым разведчиком, что вот, мол, с вас Штирлица списали, то
не в тех бы словах был такой разговор и не в таком месте. Это Димка
придумал, чтобы вас побольше накрутить. Да это пустяки... Вот все другое...
Ничего, справимся.
И он опять примолк, потом, в задумчивости, стал напевать вполголоса:

Спокойней, товарищ, спокойней,
Тебе ещё не выбирать,
Еще не затеяны войны,
В которых тебе умирать...

- Кстати, - сказал он. - Человек, который эту песню написал, Юрий
Визбор, он в "Семнадцати мгновениях весны" Бормана играет, - Седой вытащил
из кармана книжку и показал Леньке фотографию, помещенную ближе к верхнему
правому углу обложки.
- Это Визбор? - не понял Ленька.
- Нет, это Борман. Это документальная книжка, но поубойней любого
детектива будет. Про то, как пытались установить, действительно Борман
погиб при взятии Берлина или сумел бежать, оставив труп похожего на него
человека в своей машине. Труп-то весь обгорел, а Борман был самым хитрым из
всех нацистов и к тому же неофициальным казначеем нацисткой партии. Если он
сбежал, то в его распоряжении оказались не миллионы даже, а миллиарды... В
библиотеке всего Юлиана Семенова растащили, а тут эта книжка попалась. Ну,
интересно мне стало, как все было на самом деле. Ведь главный-то поединок
Штирлиц ведет с Борманом, а даже не с Мюллером, просто этот поединок тише
проходит... А Визбора взяли из-за внешнего сходства. Видишь, как бывает?
Лицом похожи, а по сути разные. Визбор написал и "Солнышко лесное", и
"Московский трамвай", и "Вставайте, граф", и ещё столько отличных песен,
что закачаешься.
Он опять примолк на какое-то время, потом стал напевать уже из
Высоцкого:

...Но тот, кто раньше с нею был,
Он про меня не позабыл,
И как-то в осень,
и как-то в осень
Иду с дружком - гляжу, стоят,
Они стояли молча в ряд,
Они стояли молча в ряд,
Их было восемь.

Со мною нож,
решил я: что ж,
Меня так просто не возьмешь,
Держитесь, гады,
держитесь, гады...

- А вообще, - сказал он, вдруг резко оборвав пение, - я пока что вижу
две зацепки. Эти "опели"-двойники и Аргентина. Хотя, может быть,
Дрезденская галерея тут тоже к месту.