"Алексей Биргер. Тайна знатных картежников ("Приключения в стране озер" #2)" - читать интересную книгу автора

состоянии, лишь бумага чуть пожелтела, множество пустых жестянок, пожарный
топорик и огнетушитель (мы не поняли, работает он или нет, а пробовать пока
что не решились) и множество других ценнейших предметов, прятавшихся под
грудами досок, кирпичей, шифера и черепицы.
Мы бы успели в тот день сделать не в пример больше, но сначала во
дворе залаял Топа, потом мы услышали, как мама его отзывает, а минут через
пять мама заглянула в открытый люк и окликнула нас:
- Эй, вы все ещё там? У нас гости!
- Что за гости? - крикнул в ответ отец.
- Не знаю. Два незнакомых монаха, которые очень настойчиво хотят
поговорить с тобой.
Отец вздохнул и отставил лопату к стене.
- Перерыв до завтра, - объявил он. - Если это очередные паломники по
святым местам, то, конечно, они будут уговаривать меня отвезти их к
какому-нибудь знаменитому чудотворному источнику в гуще заповедника, за
двадцать или тридцать километров отсюда. И, возможно, мне придется пойти им
навстречу.
История наших мест полным-полна всякими святыми источниками,
могильными насыпями, хижинами и прочими убежищами отшельников, которых
впоследствии канонизировала церковь, а также другими местами памяти и славы
русских святых, мучеников и великомучеников, поэтому нет ничего
удивительного или необычного в одиноком монахе или группе монахов и
священников, которые сомневаются, сумеют ли добраться до одной из святынь,
находящихся в самой чащобе заповедника, не заблудившись и безопасным путем,
и обращаются к отцу, чтобы он их провел. "В Сусанина с ними сыграл", - как
смеялся отец, который, по словам мамы, сам сносил поповские вторжения с
кротостью истинного мученика и всегда приходил на помощь пилигримам.
Впрочем, когда это только было возможно, он "сплавлял" их (в переносном и
буквальном смыслах, потому что для этого их приходилось перевозить на
катерке) отцу Василию, нашему местному священнику, незлобивость которого
равнялась только его же неуемной энергии. Очень часто кроткого отца Василия
можно было видеть за рулем его старого УАЗика цвета хаки: он колесил по
всей округе и на дальние расстояния, хлопоча о том, чтобы пристроить в
хорошую школу-пансионат очередного сироту или заброшенного ребенка пьющих
родителей или подсобрать старые теплые вещички для престарелых и инвалидов.
С его вечно взъерошенной бородой и усами и жгучими черными глазами он
странным образом напоминал грозного полководца - иногда нам казалось, что
он похож на Чапаева - устраивающего смотр своим войскам перед решающей
битвой или на одного из тех древних воинов-монахов, вроде Пересвета,
которые шли в бой, сменив рясы на кольчуги - а иногда и не сменив, потому
что верили, что все в руке Божьей и Бог будет им лучшей защитой.
Из-за этого грозного и воинственного вида незнакомые люди робели перед
ним, и это ему очень помогало, когда он в своих вылазках во имя добрых дел
- "моей партизанщине", как он сам это называл - добирался до самых высоких
кабинетов области и даже Москвы и брал их в осаду. Даже самый черствый
волокитчик и бюрократ не мог устоять перед этим сочетанием воинственной
внешности и мягких манер.
С такой же энергией он принимал всех священников, которые валом валили
"причаститься святой истории" наших мест. Он знал эту историю как никто,
собрал очень хорошую библиотеку по этому предмету, коллекционировал и