"Ширли Басби. Моя единственная (Том 2) [love]" - читать интересную книгу автора

заниматься делом. Микаэла обязана понимать это! Хью с раздражением
Повторял про себя, что его решение подсказано элементарной логикой. Это
немного успокаивало и вселяло надежду на то, что он сможет все объяснить
жене и она поймет его. Но как только он наталкивался на ее безразличный
взгляд, приготовленные заранее слова застревали в горле. Он обзывал себя
слабовольным дураком. Но никакие хлесткие ругательства не помогали.
Вернуть те счастливые отношения, которые были у них в первые недели после
свадьбы, с каждым днем становилось все труднее и труднее.
Дел, как бы там ни было, у обоих было много, и время летело быстро.
Хью, раздраженный нарастающим отчуждением, искал успокоение в работе. Он
целыми днями пропадал в конторе, возвращаясь домой только поздно вечером.
Микаэла занималась приобретением и упаковкой мебели и разных мелочей для
нового дома. Она научилась мастерски скрывать свое настроение, и даже
помогавшая ей в сборах Лизетт, казалось, ничего не замечала. Много дел
было и в городском доме. Хью, не догадываясь, насколько болезненно
воспринимает каждое его слово и без того доведенная до отчаяния Микаэла,
заявил, что большую часть своего времени собирается посвящать делам, а
потому нуждается всего в нескольких комнатах. Остальные помещения
предполагалось на лето закрыть, и сейчас в них сворачивали ковры и
покрывали чехлами мебель. До возвращения Микаэлы в доме должны были
остаться лишь несколько слуг Хью, остальные отправлялись вместе с ней в
имение.
Довольно скоро наступил день, когда все было отправлено и упаковано.
Хью осталось лишь проводить жену и тещу до плантации. Только тут
выяснилось, что кабриолет маловат для троих. Лизетт тут же предложила
воспользоваться каретой Дюпре. Хью согласился. При этом он подумал, что
следует купить экипаж, а заодно и удобную коляску для Микаэлы, и грустно
улыбнулся. Покупки, похоже, остались единственным, что хоть как-то
объединяло их с женой. Слава Богу, что хоть денег у него пока достаточно.
Наконец карета с тремя путешественниками тронулась. Лизетт о чем-то
мило болтала, и обстановка благодаря этому казалась вполне нормальной. По
крайней мере если Лизетт и заметила холодок в отношениях Хью и Микаэлы,
она ничем это не проявила.
Мамочка едет с ней, и это, пожалуй, единственное, что радовало
Микаэлу. Провести несколько часов наедине с Хью перед долгим расставанием
было бы настоящей пыткой. Микаэле казалось, что, не будь рядом Лизетт, она
не выдержала бы и бросилась в объятия мужа, умоляя не оставлять ее. Она
даже вздрогнула, представив эту картину: хнычущая Микаэла Дюпре цепляется
за фалды сюртука равнодушно взирающего на нее мужа. Нет! Она не должна, не
имеет права быть такой слабой!
Одернув себя таким образом и твердо решив продолжать прежнюю линию
поведения, она выпрямилась и приняла независимый вид.
- Я так рада, maman, что ты поживешь со мной, - сказала она, чтобы не
молчать. - Мне очень понадобятся твои советы. Ведь в имении Жюстины
предстоит еще так много сделать.
- Вы что, называете это место имением Жюстины? - удивилась Лизетт. -
Насколько я помню, муж мадам Жюстины, завершив строительство нового дома,
объявил, что отныне его имение носит название "Уголок любви". По-моему,
это очень романтично. Может, стоит сохранить это название, как вы думаете?
Хью поморщился. Уголок любви! Он чуть не рассмеялся вслух. Прямо