"Ширли Басби. Всегда, когда любишь " - читать интересную книгу автора

ты не позволишь тебе помочь?
Она промолчала, и это еще больше воодушевило его.
- Я знаю, чего тебе стоило восстановить остров Стэк после того, как
четыре года назад его затопило во время землетрясения, и ты очень гордишься
этим. Но жить тебе здесь нельзя! Ты молода, красива и не можешь прозябать в
этом проклятом болоте! - Он глубоко вздохнул. - Гордость - это прекрасно, но
нельзя подчинить ей всю свою жизнь!
Слова Боудена ранили Саванну в самое сердце, но она не могла не
признать, что он абсолютно прав, хотя испытывала при этом горечь и боль. Она
отдавала себе отчет в том, как рискует, и Боуден глубоко ошибался, если
думал иначе. В то же время ей было здесь хорошо, потому что она выросла в
этих местах. Новый Орлеан, таивший в себе множество соблазнов, и восхищал
ее, и в то же время немного пугал. Когда-то Кампо-де-Верде славился своими
плантациями, теперь же от них осталось всего несколько акров земли, но
Боуден помог отремонтировать дом и надворные постройки, подновить и починить
дамбы и пристани. Дети Сэма, Исаак и Мозес, вместе со своими семьями
обрабатывали оставшуюся землю, а мать Саванны вела жизнь, не лишенную
некоторого комфорта и даже изысканности. Саванна же в этом доме чувствовала
себя неуютно и через пять лет, когда ей исполнилось восемнадцать, заявила
матери и Боудену, что хочет жить самостоятельно, взяла с собой Сэма и
вернулась в маленькую таверну, которой управляла Элизабет, пока Давалос был
жив.
Смерть Давалоса ввергла Элизабет в полное отчаяние, а Саванна до сих
пор не могла избавиться от чувства стыда, стоило ей вспомнить свое отношение
к отцу. Она никогда по-настоящему не любила этого темнокожего чудака, вечно
скитавшегося вдали от дома, но в памяти ее он так и остался источником
веселья и радости для нее и матери. Саванна выучилась говорить по-испански,
хотела, чтобы отец гордился ею. И он гордился. Она вспомнила, как во время
их последней встречи поздоровалась с ним по-испански и зарделась от его
похвалы. И так живо было это воспоминание, что Саванне казалось, будто и
сейчас ее щеки пылают. Увы! Хорошие воспоминания тонули в плохих, потому что
их было гораздо меньше. Ей не забыть слезы матери и горе, поселявшееся в
доме всякий раз, как Давалос их покидал.
Саванне стоило немалых усилий прогнать печальные воспоминания. Она
улыбнулась Боудену и с нарочитой беспечностью произнесла:
- Не надо так беспокоиться, Боуден. Никак не можешь смириться с тем,
что я повзрослела и больше не нуждаюсь в твоей помощи, могу сама за себя
постоять?
Боуден фыркнул и хотел снова съехидничать, как вдруг зазвенел
серебряный колокольчик над дверью, в глазах Саванны появилась тревога, а
сама она побелела как мел, не в силах оторвать взгляд от колокольчика,
словно ждала, что он опять зазвенит. Она явно была обеспокоена.
- Что это? - спросил Боуден, невольно схватившись за пистолет, в то
время как Саванна взяла винтовку, ту самую, с которой его встретила,
вытащила из-под прилавка еще одну и молча бросила кузену.
- Колокольчик - наш условный сигнал. Сэм в опасности! Что-то случилось!

Глава 2

- Проклятие, что за условный сигнал? - свистящим шепотом спросил