"Джим Бишоп. Голгофа. Последний день Иисуса Христа " - читать интересную книгу автора

трещинам, и попадала в слив в нижней части алтаря. Там она исчезала в
темноте под храмом.
Закланных ягнят полили теплой водой, подвесили и освежевали. Шкуру
снимали осторожно, потому что в сушилку брали только непорезанные шкуры.
После свежевания туши осматривались другими священниками, которые искали
изъяны. Если они находили родинки, жировики или изменение цвета, жертвы
отвергались. Три священника подтверждали, что жертвы приемлемы, и во
мгновение ока левиты вспарывали животы висящих агнцев ударом ножа сверху
вниз. Они удаляли внутренний жир, почки и "большой сальник над печенкой".
Это приношение укладывалось на огненный алтарь и оставалось гореть на
древесных углях до конца. Каиафа, как и подобало главному служителю
Синедриона, величественно стоял в своем священном облачении. Он видел, как
левиты натирают солью мясо агнцев, отрезают правую переднюю ногу и часть
головы каждого животного для подношения священникам храма - закон гласил,
что это причитается им от народа.
Последнее жертвоприношение дня было совершено, и во дворах храма
приступила к своим обязанностям стража. Когда священник, стоя на самой
высокой башне, кричал вниз, что видит три звезды на востоке, вечернее небо
сотрясал троекратный рев серебряных труб. Это извещало о начале нового дня
в Израиле, и 240 левитов выходили нести стражу. В храме было двадцать
четыре входа, на каждом из которых находилось по десять стражников.
Начальник стражи храма непрестанно совершал обход этих дозоров, убеждаясь,
что на каждом из них все в порядке. Когда ночная стража приступила к
дежурству, из Великого храма был виден только красный отблеск сжигаемых на
алтаре приношений.
Услышав звук трубы, апостолы поняли, что Пасха началась. То был
торжественный, и вместе с тем, веселый праздник, потому что, невзирая на
зависимость Иудеи от Рима, евреи свободно поклонялись Ягве. Они были вольны
жить по собственным законам, если те не противоречили интересам Римской
империи.
Желание апостолов приобщиться ко всеобщему веселью сдерживалось
молчаливостью Иисуса на всем протяжении пути из Вифании; Он шел в
раздумьях. Еще в начале дня, в Вифании, Он, сообщая матери и сестрам Марфе
и Марии, а также другим, кто следовал за Ним из Ефраима, о Своем
предстоящем пути в Иерусалим с двенадцатью учениками, казался почти
оживленным. Он хотел, чтобы Его поняли так, что все другие, кроме этих
двенадцати, не должны следовать за Ним. Он будет совершать Пасху с теми,
кто понесет Его слово в мир, когда Его не станет. Мать понимала важность
Его постоянного союза с двенадцатью - иногда казалось, как будто Он не
успеет научить их многим истинам, необходимым для апостольства - и
вероятно, она испытывала грусть оттого, что Сын не будет рядом с ней
вечером и не разделит с ней четыре ритуальных кубка вина. Но нежность
прощания с ней в какой-то мере возместила Его отсутствие.
Утром Иисус направил в Иерусалим Петра и Иоанна, чтобы они все
приготовили к празднику. Он сказал, чтобы они вошли в город через Ворота
Фонтана и поджидали там человека, несущего воду. Надлежало последовать за
водоносом в его дом, в большую горницу наверху. Ее предстояло приготовить
для празденства, пойти на базар, купить ягненка и отнести его в храм для
пожертвования.
Задание оказалось несложным. Петр, крупный, вспыльчивый мужчина,