"Дженнифер Блейк. Лесной рыцарь " - читать интересную книгу автора

Лицо Шепара залила пурпурная краска гнева.
- Убирайся! Вон из моего дома и больше никогда не возвращайся сюда!
Вы, полукровки, все одинаковы: лживые, вороватые и коварные ублюдки. Вы в
тысячу раз хуже любого чистокровного индейца!
- Мне понятна причина вашего взрыва, комендант, но было бы ошибкой
скрыть от вас опасность, которая вам угрожает. Я предостерег вас и теперь
ухожу. Советую вам принять во внимание мое предостережение.
Рено вновь склонил голову в вежливом поклоне, на этот раз не выражая
того презрения, которое он испытывал. Оглядев напоследок сидящих за столом
людей, он отметил прекрасное создание в платье из золотой парчи и с
холодным выражением лица, которое, казалось, либо вообще было не способно
выражать чувства, либо научилось искусно скрывать их. Игнорируя мужчин, все
еще стоящих в настороженных позах, Рено развернулся и направился к двери.
Мадам Дусе глубоко вздохнула, как будто освобождаясь от каких-то чар.
Она бросила взгляд на Элиз и приглушенно произнесла:
- Благородный дикарь.
- И к тому же дурно пахнущий, - прошептала Элиз.
Рено Шевалье остановился, повернул голову и метнул тяжелый взгляд в
сторону Элиз. Он был уверен, что никогда прежде не видел эту женщину. Что
же могло вызвать в ней такую враждебность? Рено знал, что нравится
женщинам, - его дарили своей любовью придворные дамы, и резвые индейские
девушки с их неприкрытым любовным пылом, и опытные, уже немолодые вдовы.
Отчего же в словах этой женщины прозвучала такая презрительная неприязнь?
Его удивление и недовольство были столь сильны, что ему не удалось
сохранить на лице выражение холодного безразличия. Он мог оправдать себя
только тем, что атака была очень уж неожиданной. В конце концов, не каждый
же день какая-то француженка считала возможным оскорбить начеза из рода
вождей!
Элиз заметила вспышку злого интереса в глазах полукровки, которую он
быстро подавил. Когда она поняла, что он все слышал, лицо ее залила горячая
краска. Прозвище "дурно пахнущий" обычно давали самому низкому сословию
начезов, простолюдинам, выполняющим грязную работу. Выходило, что она, по
сути дела, назвала так же Рено Шевалье. Она сделала это непреднамеренно и
не хотела, чтобы он ее услышал, но тем не менее не собиралась отрекаться от
своих слов. Не отводя глаз, с сильно бьющимся сердцем, она демонстративно
подняла голову.
Рено изучал безупречный овал ее лица, чувственные губы, открытый
взгляд ее янтарных глаз, в глубине которых затаилась боль. Что-то
напряглось в его груди, и он почувствовал неожиданный приток теплой крови к
венам. Однако с женщинами не скрещивают шпаги ни воины, ни джентльмены.
Поэтому Рено, хмурясь, развернулся и вышел из комнаты.
Вечер, естественно, был скомкан. Комендант, выбежав из дома, обрушил
проклятия на своих связанных охранников. Встревоженные гости тихо
переговаривались, ожидая, когда слуги принесут им верхнюю одежду. Все были
в замешательстве от услышанного предостережения и не знали, что
предпринять, если Шепар не примет это предостережение к сведению и не
начнет действовать. Когда Шепар вернулся, без конца извиняясь и отпуская
язвительные комментарии в адрес Шевалье и начезов, гости уже собрались
уходить. Он пообещал им, что сейчас же поедет к начезам, чтобы прояснить
ситуацию, уверяя гостей в том, что его встретят с распростертыми объятиями.