"Дженнифер Блейк. Зов сердца " - читать интересную книгу автора

ткани и металлические кастрюли и складные ножи британцев, хотя французский
фаянс и бренди уважали больше.
Но если индейцы предпочитали английские товары, значит, они и должны
были их получать, потому что меха, которыми расплачивались туземцы, были,
несомненно, самым ценным товаром в колонии. Индейские союзники французов
поклялись убивать любых торговцев-англичан, но была одна сложность - было
трудно добраться до английских судов, которые не пропускались по Миссисипи.
Индиго, выращенный в Луизиане, был лучшим в мире, и в Англии на него был
большой спрос. Если бы торговцу удалось попасть на английские суда, он мог
бы обменять несколько бочонков драгоценного голубого порошка на английские
товары; за них он получил бы столько шкур, что мог бы составить состояние
или содержать семью весь год. Эти французы называли себя торговцами, но было
бы точнее именовать их контрабандистами. Бретоны были представителями этой
независимой и отважной породы.
Торговля с англичанами при таких обстоятельствах была, конечно,
изменой. Предпринимались усердные попытки пресечь ее, в первую очередь
потому, что начальство в поселениях, как правило, обладало исключительным
правом на торговлю в своих районах, полученным по протекции или за взятку
губернатору или его жене. Но солдаты, которых посылали с этим заданием,
обычно были настолько недисциплинированные или неумелые, что ускользать от
них считалось почти забавой. Родившиеся и выросшие в Новом Свете, прожившие
большую часть жизни в глуши, Бретоны знали и умели то, что новобранцам и во
сне не снилось, этому же они обучили Сирен, которая отправлялась с ними в их
опасные предприятия.
- Однако во мне достаточно от щеголя,- произнес Репе, снова привлекая
ее внимание,- чтобы пожелать бритву и смену белья, если бы нашелся
кто-нибудь, кто мог бы сходить ко мне на квартиру и принести их. Или, на
худой конец, я мог бы послать записку мадам Водрей и попросить, чтобы она
это устроила.
- Ничего сложного. Я могу это сделать сама.
Сзади раздались шаги. Гастон вошел в каюту с корзинкой, полной
свежевычищенной рыбы, и поставил ее на стол. Его голос был сух, а взгляд
перебегал то на одного, то на другого, когда, наконец, он спросил:
- Что нужно?
Сирен повторила просьбу Лемонье. Зная, что ей не разрешат пойти в город
одной, она добавила:
- Ты же пойдешь со мной, Гастон?
- Не дури. Тебе нельзя идти!
- Не одной, ничего же особенного не будет, если ты пойдешь вместе со
мной.
- Ничего особенного? Ты собираешься отправиться на квартиру самого
известного распутника во всем Париже, чтобы собрать его личные вещи, а потом
выйти с ними на всеобщее обозрение, и не видишь здесь ничего особенного?
- Его же там не будет! - воскликнула Сирен, вскочив в раздражении.- И
вряд ли меня может осквернить то, что я принесу ему одежду.
- Вот именно так и будет. Невинной девушке нечего касаться личных вещей
мужчины.
- Я все время стираю ваши штаны!
- Это другое дело.
- Ну-ка объясни, почему.