"автор неизвестен. Порнушка-чернушка на сон грядущий" - читать интересную книгу автора

его обратно в штаны. Кристина так и осталась стоять на карачках, должно
быть у нее кружилась голова, потому что она слегка раскачиваясь из стороны
в сторону и была не в силах ни встать, ни даже упасть на землю.
Обернувшись, я увидел, что Амос уже заканчивает с Меджи. Он сверху донизу
разорвал ее платье и теперь она совершенно голая лежала на земле, а он,
широко расставив ноги над ее лицом, задвигал туда свой орган. Я все
смотрел, а в это время его черный член то влезал, то вылезал из ее рта.
Если бы другой мужчина делал это с Меджи, девочкой, которую я сам для себя
выбрал, я бы ссал кипятком, но это был Амос, так что все это дело
внутрисемейное.
Так или иначе, Амос опять начал свое подвывание, а я знал, что это
означает, и Кристина с Меджи тоже уже узнали. Голова Меджи, схваченная
руками Амоса, задрожала, потому что он начал обстреливать семенем ее мозги,
а она только беспомощно это сглатывала. Наконец он победно улыбнулся, а
Меджи в это время смотрела вперед невидящим взглядом, ее большие зеленые
глаза затуманились, а изо рта вытекала и капала на землю струйка толстой
комковатой спермы.
Тут я было решил, что все, хватит, пора уходить и почти что нежно похлопал
Кристину, которая по-прежнему стояла на четвереньках, по промежности,
покрытой редкими коротенькими светлыми волосиками, сейчас призывно
распахнутой, с отвисшими покрасневшими губами, мокрыми от моей спермы.
Похлопал совсем легонько, но она совсем обессилела, поэтому повалилась
вперед, головой уткнулась прямо в пах кавалера, а руками для равновесия
ухватилась за его ноги. И тут мне пришла в голову одна идея.
- Послушайте, шлюшки,- сказал я,- вы теперь освободились. Мы вами довольны,
вы хорошо поработали. Только кавалеров ваших жалко - они только смотрели.
Правда, и этого им довольно, видите, как гвоздики у них встали.
На самом деле членики у этих говнюков не очень-то и встали, только немножко
приподнялись. Да и размерчики были не чета нашим черным.
- Так что теперь,- продолжил я,- ты, Кристина, встань на колени перед этим
говнюком, ты, Меджи, перед тем, и руками покачайте их немножко.
Девочки беспрекословно повиновались. Они были уже настолько сломлены, что
не только готовы были позволить делать с собой все, что угодно, но и сами
готовы были принять в этом живое участие. Амосу я велел достать трусики
Кристины, которые он закинул в кусты, а заодно и те, которые я содрал с
Меджи около машины. Трусики эти (между прочим, не очень уж чистые),
пахнувшие мускусным запахом девственности, теперь уже потерянной, мы
поднесли к носам мальчишек.
Зрелище было прекрасное. Привязанные к дереву и друг к другу говнюки,
красные от стыда и одновременно возбужденные, да настолько, что двигают
бедрами навстречу своим сучкам. Две изнасилованные школьницы, уже
безразличные ко всему и ничего поэтому не стыдящиеся, стоят перед этими
говнюками на коленях и руками поглаживают и немного шевелят из стороны в
сторону их органы, теперь уже действительно поднявшиеся.
- А теперь яйца им полижите.- Опять беспрекословное повиновение. Мальчишки
уже, кажется забыли, что они связаны, что их девицы изнасилованы. Лица этих
говнюков покраснели, глаза полузакрылись, они пускали слюни от возбуждения
и двигали своими бедрами взад-вперед. Тут я уже тоже не выдержал:
- Хватит, шлюхи. А то ваши кавалеры еще кончат. И давайте раком
становитесь. Да не так, носиками их члены обнюхивайте,- сказал я, а сучки