"Уильям Блейк. Избранные стихи " - читать интересную книгу автора

Отличаясь добросердечием, Хейли искренне хотел помочь своему протеже, но
ровным счетом ничего не понимал ни в идеях Блейка, ни в его искусстве.
Бесконечные поучения, которыми сопровождались его милости, докучали поэту
настолько, что он предпочел вернуться в Лондон к своему полуголодному
неустроенному житью. Последние двадцать четыре года Блейк прожил в столице
безвыездно. Здесь он и умер. И был погребен на средства фонда общественного
призрения - в безымянной яме для нищих.
Проходит двадцать лет. Весенним днем молодой художник Данте Габриэль
Россетти (Dante Gabriel Rossetti, 1828-1882), роясь в богатейшей коллекции
гравюр, собранной в Британском музее, обнаруживает на столе хранителя пачку
сшитых листов, которые покрыты рисунками и стихами "несчастного визионера",
этого "жалкого безумца", как отзывались о Блейке его немногочисленные
знакомые по артистическому миру. Воображение будущего главы
"Прерафаэлитского братства" (Pre-Raphaelite Brotherhood) поражено, он с
готовностью выплачивает требуемые хранителем десять шиллингов. И с этой
рукописи, именуемой теперь в каталогах "Манускриптом Россетти", начинается
возрождение Блейка. Начинается, чтобы уже не завершиться - вплоть до наших
дней, когда имя Блейка называют одним из первых, говоря о предтечах
современной англоязычной поэзии.
Странный жребий! Эти странности будут долго занимать исследователей
Блейка, даже сегодняшних, не говоря уже о ранних (в их числе еще одного
прерафаэлита Александра Гилкриста (Alexander Gilchrist, 1828-1861),
отдавшего многие годы своей двухтомной работе о Блейке, и Алджернона
Суинберна (Algernon Swinburne, 1837-1909), в 1868 г. напечатавшего
восторженную книгу о поэте). Воссоздавая страницы его творческой биографии,
все они скажут о поразительной слепоте тогдашних литературных и
художественных авторитетов и задним числом примутся их упрекать за
догматическую приверженность канонам, в которые не укладывалось блейковское
эстетическое видение.
Вспомнят они и о безнадежной борьбе, которую Блейк вел с Королевской
академией, возглавляемой сэром Джошуа Рейнольдсом (Joshua Reynolds,
1723-1792), великолепным портретистом, не терпевшим, впрочем, ни малейших
отступлений от принятых правил рисунка и композиции. Академия раз за разом
отклоняла блейковские работы, находя их дилетантскими. В ее залы не были
пропущены его иллюстрации к Данте, как и гравюры по мотивам "Книги Иова",
ныне признанные одной из вершин романтического искусства. Было от чего
прийти в отчаяние.
В 1809 году состоялась единственная персональная выставка Блейка. Он
устроил ее на втором этаже дома, где помещалась лавка его
брата-галантерейщика. Экспонировались главным образом иллюстрации к
"Кентерберийским рассказам" (Canterbury Tales) Джеффри Чосера (Geoffrey
Chaucer, 13407-1400). Блейк отпечатал каталог, содержавший глубокий разбор
этого произведения и изложение собственного художественного кредо. Но
покупателей не нашлось. Да и посетителей тоже. А единственная рецензия,
напечатанная в "Экземинере", изобиловала колкостями по адресу художника и
увенчивалась утверждением, что его следовало бы "упрятать в желтый дом, не
будь он столь безобиден в быту".
Через шестнадцать лет этот каталог попал в руки Вордсворта (William
Wordsworth, 1770-1850). Почтенный мэтр судил снисходительнее, чем газетный
борзописец. Стихов Блейка он не знал и не пожелал с ними познакомиться, а об